Пальцы Романа вдруг старчески задрожали.
Вглядевшись в него, Виктор расстроился. Без падре, который за ним увязался, сориентироваться на этой планете было бы проще. Роман угадал его мысль, и упрямо тряхнул головой:
– Я справлюсь, дай время! Я должен был пойти. Учителю ученика уговорить проще.
Виктор кивнул и заторопился к белой двери с изображением стилизованного человечка. Роман, невольно залюбовавшись им, пробормотал: «сколько не загоняй в память формулировок, навыки управления чужими телесными рефлексами появляются лишь с пережитым опытом!» Он ощупал под столом свои новые ноги, они были упругими, мощными, хорошо тренированными.
– Определенно крепкая особь! И все же это обиталище жизни несовершенно…
Виктор вскоре вернулся и склонился над столом, прервав неторопливое ворчание товарища.
– Пить это не стоит, – он указал Роману на пустые стаканы. – Из-за напитка затрудняется равновесие, замедляется ход мышления, хотя… речь начинает бить настоящим фонтаном! Ведь пока меня не было здесь ваш рот, падре, не закрывался!
– Я говорил вслух?
Виктор кивнул.
В усталых старческих, несмотря на молодость носителя, глазах Романа засветилось уважение, его спутник быстро и уверенно вживался в местные реалии. Да! Перед ним был настоящий профи!
– Как вы и сказали, у нас только месяц, – напомнил Виктор. – Займемся поисками физика. Там за стенами холодно, необходимо одеться. А на вешалке есть пара курток, которые пахнут, как эти тела, стало быть – наши.
Он пропустил Романа вперед и пошел следом.
Через пару шагов спину Романа согнуло, и он засеменил старческой походкой.
– Ничего – ничего, падре, уверен, что вы справитесь! – ободряюще прошептал Виктор.
Роману стало стыдно, он выпрямил спину и энергично зашагал к двери.
Глава вторая
После уютного кафе улица показалась негостеприимной. Лица обжигало колючим ветром, шум машин оглушал, и шагать было неудобно: скользила обувь. Они довольно быстро нашли нужную им остановку, и забрались в автобус, в салоне которого было душно и пахло чем-то искусственным. Автобус тронулся с места, но не плавно, а дергаясь. Роман испуганно вцепился в поручень, но не удержался, качнулся и попал локтем в лысину мужчины, ростом ему до плеча. Послышалось грубое словцо, смысл которого Роман не уловил, как ни старался.
– Здесь, в этой дурацкой машине эта странная местная жизнь мне уже кажется отвратительной! – буркнул он, с трудом удерживая равновесие. – Я думал, что благодаря памяти носителя, все будет восприниматься привычным и даже родным, но нет…
Виктор улыбнулся.
– Так и будет со временем. Навыки хозяина возникнут враз, как бы наплывут со всех сторон и станут, как свои собственные, а пока ваше соединение не завершилось проявляйте осторожность и такт.
Говорить было неудобно из-за шума. И минут десять они ехали, молча.
Романа снова качнуло, и он грузно завалился на женщину, которая устроилась у прохода.
Женщина взвизгнула:
– Что делаешь скотина! У меня синяки будут!
– Она меня оскорбила! Что делать? – прошептал Роман. – Может дать сдачи?
Виктор нервно пожал плечами, неужели скандал? Ах как это будет некстати!
Но у Романа всплыла из глубин чужой памяти фраза, и он ею воспользовался:
– Я больше не буду, мамочка! – его голос стал плаксив, как у маленького ребенка.
Вокруг рассмеялись.
А пострадавшая женщина потерла лоб, хотела ответить пожестче, и вдруг улыбнулась.
Виктор тоже улыбнулся: критический момент миновал. Он посмотрел в окно, чтобы понять где они, и громко рявкнул:
– Готовимся к выходу!
Роман подобрался, и двинул за ним. Прокладывать дорогу пришлось локтями.
После душного салона оказавшись на холодном ветру, они с наслаждением вдохнули полной грудью.