Женщины понимающе рассмеялись.
На улице Снегин перевел дух. Лгать матери непросто! Но как легко она верила! Он побрел к машине, и увидел Мильштейна, хлопочущего около нее. Учитель, томясь в ожидании, уже в который раз протирал тряпкой идеально чистые зеркала. Он увидел Снегина, и она выпала из его рук.
– И?
– Я свое дело сделал, – ответил Снегин. – Пойдете завтра к десяти утра. Почините на кухне кран, и за дело.
– А без крана никак? – Роман поморщился, он не был уверен, что справится.
– Никак! Да дело нехитрое! – Снегин вдруг рассердился и перешел на «ты»: – Сам поймешь, когда глянешь. Подкрутишь гайку и все.
– Ну, хорошо, хорошо! – Роман сжал плечо Виктора. – Не стоит так переживать, мой мальчик!
– Вы тоже, учитель! Извините меня. Просто мне не по себе с тех пор, как я держал на руках одного из детей. Эти женщины будут рады всему, чтобы вы бы для них не сделали! И это так стыдно! – Снегин грустно поглядел на чересчур синее небо Земли. – Уж и не знаю, что у них стряслось, но отца у детей нет!
– Без отца детей не бывает! – назидательно изрек Мильштейн.
Снегин поморщился.
– Знаете учитель, не могу промолчать… на этой планете вы действуете мне на нервы!
Роман развел руками.
– Понимаю! Я и сам себе надоел, знаешь ли. Но меня извиняет то, что я здесь почти не лгал!
На следующее утро Мильштейн еще не успел дотронуться до двери, как она распахнулась. От неожиданности он даже отпрянул, и схватился за перила, еще не хватало в столь ответственный момент бездарно упасть с лестницы.
– Вы, наверное, сослуживец Виктора? – спросила седая женщина. – А я собралась в магазин, но могу отложить, входите!
Мильштейн благодарно кивнул, вытер обувь о тряпку, что лежала у двери, шагнул за порог и с удовольствием потянул носом. В квартире пахло уборкой и пирогами. Значит, его ждали и готовились. Он поздоровался, (лучше поздно, чем никогда), повесил на вешалку куртку, и как кот, безошибочно угадывая направление, затрусил к кухне. Ему было лестно внимание женщин. Седая бабушка явно когда-то была красавицей. А молодая мама была хороша прямо сейчас. Ее красило материнство. За чаем его смущение прошло, и он вспомнил о кране. Пока он хлопотал у мойки, постепенно набирал обороты в области острословия, и женщины, смеясь над шутками, все больше проникались к нему доверием. А старшая даже пообещала вкусный обед, если Снегин задержится.
Все шло, как надо. К вечеру Мильштейн уже не спускал с рук младенцев…
Как было условлено между ними, Снегин сразу отправился назад в мегаполис, чтобы понаблюдать за третьим вариантом, на случай если близнецы окажутся очередной пустышкой. По дороге он заблудился, и теперь ехал по отвратительной дороге, по которой как будто прогнали стадо слонов.
В общем-то дела шли по намеченному плану, как надо, но Снегин был не в духе. Машину встряхивало, подбрасывало, дрон клацал зубами, время от времени ударяясь о верх. Но он стоически терпел дурную дорогу и злился на все и вся. Возможно от того, что ему предстояло знакомство с отбросами человечества. Последний вариант был самым безнадежным из трех и поэтому оставлен был, как говорится, на закуску. Последняя пара добывала кусок хлеба из мусорных баков во дворах мегаполиса, и была объединена не делом, а бездельем.
– «Неработь» … – поморщился Виктор, выезжая на хорошую дорогу.
И, предвидя за поворотом машину инспектора, сбавил скорость.
Глава шестая
За мусорными баками кто-то копошился. Дурно пахло. И все же Снегин хохотнул, когда увидел над заваленной отбросами площадкой, надпись:
«Мусор-ов мимо не валить!», а кто такие «мусора» разведчик уже успел разобраться. Окончание «-