– Тем более, не хочу человека обманывать, – отрицательно закивала головой Мадам.

– Опять она за своё, – Таисия разозлилась, без того узкие глаза вовсе превратились в щёлочки, – ты меня слушай, сейчас я возьму у неё деньги за приём, ты примешь её, выслушаешь, поколдуешь да скажешь, мол, духи, упыри проклятые душу не отпускают. Можно сказать, что второй раз надо попробовать и опять деньжат полёгкому срубим, а там по обстоятельствам, или они разуверятся или ещё какая оказия случится, вдруг нам с места придётся сняться. Ты только срок действия своего колдовства подольше назначь, чтобы у нас время в запасе было.

Таисия говорила вполне убедительно, Мадам поморщилась, обдумывая предложение.

– Таисия, вот откуда в тебе столько аферизма? Неужто в бухгалтерских институтах этому учат?

– Этому нигде не научишься, это должно быть в крови.

– А я на стороне Мадам, нечего связываться, на дурости молодой зара-ботать ещё куда ни шло, а тут горе. Моя мать, покойница, так говаривала: «каждая болезнь с человеком приключается за грехи его, и сказал господь: «дам вам болезни, чтобы души ваши сохранить».

– Чегой-то ты Библию взялась цитировать? Не рано о боге задумалась?

– Не рано, а в аккурат, годов мне натикало немало.

– А как же нам кормиться?

– О сегодняшнем дне думай, а о завтрашнем господь позаботится.

– Снова здорова, сегодня о нашем дне Илья-пророк и Мадам позаботились.

– Хорошо, – махнула рукой Мадам, – будь по-твоему.

– Не по-моему, а по-нашему, мы друг для друга живём, надеяться не на кого, значит, ничем брезговать нельзя.

– Ох, поели бы, да баиньки, – буркнула Марковна, – как бы нам дороже заплатить не пришлось.

– Нечего в ряды панику вводить, – топнула ногой Таисия, – от халявы грех отказываться, господь осерчает, он знает, кого к нам, бедным, подсы-лать, у них много, пусть делятся.

– А вдруг это дъявол их в спину толкает? Чем мы защищаться будем?

– Нет, мы хорошие, дъяволу с нами скучно, это всё от Всевышнего. Анекдот вспомнила как раз к случаю. Потоп, мужик залез на крышу и богу молиться, тут сосед плывёт на лодке, садись, говорит, вывезу тебя. Мужик ему отвечает: «дом не брошу, меня господь спасёт». Вода ещё выше поднимается, люди на катере подплыли, садись, говорят, мужик опять за своё: «я безгрешен, бог меня не оставит». Вода уже под саму крышу, вертолёт летит, мужик и на него не сел. Вот и всё.

– Что всё? – Марковна почесала за ухом, – утонул, поди?

– Конечно, – Таисия хмыкнула, – попал мужик на суд к богу, и сразу с претензиями, почему тот его не спас. А господь вот что сказал: «я тебе три раза помощь посылал».

– Таисия, давай, веди, попробую, иногда человеку простого общения хватит, чтобы силой зарядиться, – хлопнула в ладоши Мадам, – сколько денег возьму, не знаю.

– Тысяч пять, десять, по обстоятельствам, – быстренько подсказала Таисия, – ох, Мадам, все нервы мне вымотала, найду твой паспорт и не удивлюсь, если там будет написано Клавдия Генриховна Пупкина.

– Почему не удивишься?

– По фамилии, пупом земли себя мнишь.

– А вот и ошиблась, вдруг у меня там написано Анжелика Борисовна Швондер?

– И это того не лучше, долго думаешь и взвешиваешь, а жить надо стремительно, кто знает, сколько той жизни отмерено. Швондер? Где-то я это слышала? Ага, это из «Собачьего сердца» булгаковского. Знаю, знаю, твой любимый писатель. Тогда могла бы себя не Анжеликой, а Маргари-той назвать, вот только о Мастере твоём я что-то не слышала.

– Был, да весь вышел, – махнула рукой Мадам, – да и Мастером его на-звать сложно было, так, подмастерье.

– Ладно, чёрт с ними со всеми. Не забудь рассказать, как на свадьбе было.