– Как же хорошо, господи, такой лёгкой и счастливой я себя ещё никогда не чувствовала.

– Ты получила всё, что хотела? – Мадам вздохнула с облегчением.

– И даже больше! – Аля села на кушетке, – представляете, сейчас у меня в душе такая нега, и главное, покой. Я вдруг поняла, всё то, что так тревожило меня, оказалось совершеннейшей ерундой.

– Вот и славно, – Мадам снисходительно улыбнулась девушке, но сама чуть не подпрыгнула от радости, – иди, тебя проводят.

– Спасибо вам, такое большое-пребольшое спасибо.

Аля подошла к двери, остановилась, повернулась, поклонилась Мадам в пояс и сказала:

– Если когда-нибудь вам понадобиться моя помощь, я с радостью, у меня влиятельные родственники и знакомые. Вот моя визитка.

Таисия уже открыла дверь и встала, как привратник на пороге. Аля достала из сумочки визитную карточку, пахнуло дорогими духами. Таисия проворно схватила карточку и сунула себе в карман.

– С богом, девочка, – Мадам перекрестила Алю, перекрестилась сама и сказала, – вторую не зови, мне надо чуть отдохнуть.

– Хорошо, радужная жрица, – серьёзное выражение лица Таисьи совсем не вязалось с лёгким сарказмом в голосе.

Когда хлопнула входная дверь, Мадам вышла в гостиную. Марковна неподвижно сидела в кресле, но голос вернувшейся Таисии, вероятно, разбудил её.

– Марковна, не спи, а то храпеть начнёшь, – Таисия потирала руки, – так, Мадам, готова?

– Я и не сплю, просто задумалась, – буркнула Марковна, однако, смачно, во весь рот и с подвыванием зевнула.

– Второе подавать? – Таисия с ожиданием смотрела на Мадам.

– Нет, – категорично ответила та.

– Чего это? – Таисия подбоченилась, – всё ж нормально, пигалица выскочила на улицу, едва не полетела. Вот, и цепочку с кулоном мне подарила, золотая, камни в ней дорогие.

– Не надо было брать, – нахмурилась Мадам.

– Она сама, обнимала меня, как мать родную, так чего ты быкуешь?

Убери умняк и расскажи вкратце, что ты с ней сделала.

– Ох, Таисия, и откуда у тебя такие слова берутся, ведь женщина с образованием.

– Жизнь подсказывает, – отмахнулась от Марковны Таисья, – так в чём дело? Мы не так богаты, чтобы от халявы отказываться.

– Не слушай её, Мадам, – Марковна покачала головой, – взвесь всё, подумай. Ты к свиристёлке этой гипноз применяла, как в психушке?

– Да, – кивнула Мадам.

– Я так и поняла, только гипнозом можно мозги на место поставить, если ещё не до конца стряслись.

– Ну, вот, смотри, пригодилось же, так вперёд, за «бабульками».

– Да подожди ты, Таисия, – Мадам начинала злиться, – подозреваю, что у второй не любовь-морковь, а что-то серьёзное.

– Вот, будто в воду глядишь, – всплеснула руками Таисия, – у второй муж заболел, – она покрутила пальцем у виска, – он в аварию вместе с дру-гом попал, в дерево врезались. Ему подушка безопасности жизнь спасла, а друг в лобовое вылетел, да об камень виском, умер на месте. С того дня у мужа этой дамочки крыша и поехала, себя винит, друга во снах видит, бредит, галлюцинациями своими всю семью замучил. Его уже по всем психушкам повозили и не только по нашим, всё бестолку.

– Вот видишь, представляешь, какие врачи его лечили, а я кто?

– Хватит в благородство играть, – хлопнула себя по ляжкам Таисия, – забыла, на что мы живём? На пенсию Марковны, которая составляет три тысячи шестьсот восемьдесят рублей девяносто копеек. Что, дебет с кредитом сошлись?

– И откуда ты всё про мужа-то узнала? – спросила Марковна.

– Хлеб отрабатываю, пошла к ней в машину, пару слов сказала, она мне всё и выложила, как на духу. Жалко девку, двадцать три года всего и такое несчастье, а денег у неё – куры не клюют, папашка на нефтяной трубе сидит.