– Не стала, а вдруг никакой Нади – самоубийцы и не было, а я ляпнула первое, что пришло в голову.

– Скорее всего, что-то такое было, – покачала головой Марковна, – все заметили, как он изменился, значит, какой-то тумблер в его голове ты переключила. Сама говоришь, будто говорила под чью-то диктовку.

– Да и теперь сил никаких нету.

– По книгам, которые я прочитала, именно так всё и происходит. Есть, девонька, у тебя дар, прав был твой еврей. Все мои теоретические знания бесполезны без таланта, золотая узда не сделает клячу рысаком.

– Марковна, твои мудрые слова ничуть не дешевле моего таланта, в котором я сомневаюсь, всё случайность, не более того.

– Я с неё девяносто девять тысяч сняла, – привлекая внимание к себе, Таисия сообщила об этом громким голосом.

– Ты, что, рехнулась что ли? – Мадам вытаращила глаза, – и она столько отвалила?

– А то, – Таисия метнулась в комнату, где производила расчёт и, вернувшись, показала женщинам пачку денег.

– И как тебе не совестно? – дуэтом спросили Мадам и Марковна.

– А что такого? Я же у неё ещё тогда спросила где и в каких больницах она лечила мужа, потом справочки там навела, деньги я считать умею. Вы знаете, сколько её шубка и машина стоят? А я знаю. Не бедствует девуш-ка, не бедствует. Я и папашку её понаслышке знаю, а Максим, слышали, что первое сказал? «На Канары», а в Урюпинске отдыхать не пробовали?

Так что, нечего меня гнобить, я своё финансовое дело хорошо знаю.

– Ладно – ладно, молодец, – Марковна постаралась успокоить распаленную Таисию, но та решила дожать своих подруг.

– Я ещё девять тысяч за приём взяла.

– О, господи, Таисия, я с тебя дурею, – хмыкнула Мадам.

– Опять девятка, чего ты, других цифр не знаешь? – всплеснула руками Марковна.

– Сама мне этими девятками голову задурила, а теперь ручками машет, – нахмурилась Таисия, а потом состроила ехидную гримасу, – эти суммы у меня сами собой складываются, прейскуранта в нашем салоне ещё нет.

– Но суммы-то какие?! – покачала головой Марковна, – как бы они нам боком не вылезли, за меньшее и спрос соответствующий.

– Странно, Марковна, ты – учительница, вас должны были психологии учить или твои знания устарели? Так вот, богатые никому никогда не при-знаются, что их облапошили.

– Это бесспорно, а вот нам могут головы свернуть, как курятам. У нас заступников нет.

– Марковна, но ведь с Максимом всё получилось?! – недоумевала Таи-сия, – Мадам показала себя с лучшей стороны, у неё талант, а талант не должен быть голодным, правда, Мадам? Одно дело делаем, а чтобы твоя душенька, Марковна, успокоилась, обмани её, скажи, что в лотерею выиграли.

– Не трудно показать себя с лучшей стороны, трудно понять, какая лучшая, – махнула рукой Мадам и плотнее закуталась в одеяло.

– Вы с Марковной специально умные речи учите, чтобы меня уличать в литературной неподкованности? Я не русская, мне скидка. Вы лучше подумайте, где нам башлёвых клиентов брать? С босотой чего связываться, состоятельных надо привлечь.

– Да нам этих денег до весны хватит, если не шиковать конечно, а по теплу можно и на базар двинуть, глядишь, чего и придумаем.

– Особенно ты торгашка хоть куда со своим инсультом, – хмыкнула Таисия.

– А вот Мадам надо мной пошаманит, я и поправлюсь, – Марковна с ожиданием посмотрела на Мадам.

– А я говорю, надо рекламой заняться, пока деньги сами в руки идут.

– Ох, Таисия, Таисия, упёртая, как баран, не зря говорят «не спорь с дураком, а то люди могут не заметить, есть ли между вами разница».

– Да это вы обе – полные дуры, не видите нашего фарта, когда есть право выбора, надо его использовать По-полной. Фортуна – дама капризная, может и улизнуть.