«Варшавянка» опять заскучала. Часовой у трапа, неприкаянно бродя по пирсу, по-прежнему горланил дурацкую песенку про невесть куда пропавшую шляпу. Далась ему эта шляпа! Скорее бы его убрали, может, песенный репертуар поменяется. Внутри лодки осталась только вахта, да и та, скорее всего, занимается бог знает чем. Наверное, дрыхнет без задних ног – вот чем. Надо и ей – лодке чем-то заняться. Известно, чем! Оставшись без действенного надзора, а вернее – от нечего делать, «Варшавянка» принялась хулиганить, если можно так выразиться: самовольно выдвинув перископ, она хозяйским взглядом прошлась по улицам военного городка, затем, включив лодочную акустику, едва не оглохла от какофонии городских шумов. О-о! И как только люди выдерживают весь этот грохот?

Конечно, будь командир на месте, он бы тотчас, в самой жесткой форме пресек самоуправство лодки, однако в настоящий момент он находился в отпуске. Слово-то какое хитрое – отпуск. Интересно, что он делает в этом своем отпуске? Ну-ка, ну-ка… И, любопытный глаз перископа двинулся по уже известному лодке адресу, к командирскому дому… О-па! У подъезда – штабной уазик. К кому это он? Никак к командиру? Становится все интереснее и интереснее. Ну-ка, ну-ка заглянем… Вскоре глазок перископа уткнулся в командирское окно, а эхолот виртуозно проник через пластиковое окно внутрь квартиры.

– Товарищ капитан второго ранга! Вас срочно вызывают к командующему базой! Сказали – срочно! Машина у подъезда.

– Понятно. Спасибо, старшина. Подождите меня в машине… – услышала лодка и подумала: нечасто адмирал вызывает к себе командира, да еще чтобы срочно. Должна быть веская причина… Причина! А вдруг ей срочно придется выйти в море? Ох, хорошо бы!

«Варшавянка» оглядела командира – не изменился ли он в отпуске. Вроде, нет, все так же строен, широк в плечах, что, впрочем, не мешает ему ужом скользить по лодочным трапам. А вот в лице похудел, вон как скулы резко обозначились – худобу под мундиром не спрячешь.

Заторопился командир. Как молодой матросик, спешно сбросив с себя спортивное трико, быстро облачился в форменный мундир. При этом вслух сам с собой разговаривает. «Зачем я понадобился адмиралу, я же в официальном отпуске? Может, на лодке случилось что-то чрезвычайное? Да нет, все было нормально, утром старпом звонил, докладывал по привычке, мол, служба идет согласно плановому расписанию без каких-либо серьезных чрезвычайных происшествий… Тьфу! тьфу! тьфу! на них!.. К тому же, экипаж затеял на лодке кое-какой мелкий ремонт своими силами. Молодец старпом, старается… Так что, остается одно – выход в море. Срочный, внеплановый выход! Возможны, большие учения. Интересно, меня одного вызвали или командиров других лодок – тоже? Впрочем, как бы там ни было, к черту отпуск! Вот и отлично! Все равно за две недели отпуска ничего путного не сделал: ни мало-мальского ремонта в виде поклейки обоев и замены плитки в ванной, ни на рыбалку не сбегал, ни книгу интересную не почитал – абсолютно ничего, что намечал не выполнил. А почему? Почему-у?!»

Одевшись, командир подошел к большому зеркалу и, бесцельно крутя в руках черную морскую фуражку с серебристым крабом, продолжил мысли, но уже про себя. Однако лодка, зная командира, как свои шесть отсеков, легко читала его мысли.

«Почему, в чем причина? Глупо, конечно, спрашивать у самого себя об этом, однако причина проста, как дважды два – четыре. От меня ушла жена. Да-да, взяла и ушла, вернее, не ушла – уехала в славный град Петра, в Санкт-Петербург. Какая разница – ушла, уехала, оставила, кинула, бросила! Вот именно, бросила! И раскис я, как снег в апреле, как половая тряпка скис! А еще – командир подводной лодки! Слюнтяй я, а не боевой командир! Позорище! Ну что, полегчало от самобичевания? Тогда хватит ныть, берем себя в руки и с легким сердцем идем сначала к начальству „на ковер“, а затем – к подчиненным. Никому не обязательно знать о моих семейных проблемах. Никому – и точка! Так, где мой походный чемоданчик? Ага, вот он, как пионер, всегда готов. Проверим… Полотенце, бритва, зубная щетка, паста… Что бы еще не забыть? О-о! Цветы не полил! Е-мое! Поздно, машина внизу ждет, придется соседку попросить. Так, что еще? Холодильник отключить. Зачем? Может, обратно вернусь. А если нет? Отключить, все равно он пуст. Ну вот, кажется, и все…»