Баба Маня встала с табурета и, подойдя к печке, поворошила кочергой дрова – в лицо полыхнуло жаром.

Подводники разбежались по боевым постам. Лодка оглядела пустой пирс. «А где же командир? Без него лодка в море не выйдет», – подумала она и тут же вспомнила, что командира вызвали в штаб. Наверное, он уже доехал, надо быстро найти его. И «Варшавянка», опять самовольно выдвинув перископ, найдя помпезное здание штаба соединения, включила акустику.

– Товарищ контр-адмирал, капитан второго ранга…

– Да ладно, ладно, вижу, что прибыл, – довольно грубовато прервал доклад командира лодки командующий базой – коренастый, подтянутый мужик в адмиральском мундире. Он вышел из-за огромного полированного стола и, подойдя к подводнику, энергично пожал ему руку, чем удивил лодку. «Ого! Самолично из-за стола вышел, руку пожал, в какие времена такое случалось? – подумала она. – Только когда с успешной „автономки“ возвращались и, адмирал нас на пирсе встречал с поросенком в руках. А с чего это сейчас он так любезен? Интересно, интересно…»

– Здравствуй, Вадим Петрович. Ну как, не устал отдыхать? – спросил адмирал, глядя в гла-за командиру.

– Если честно, устал, – сдержанно улыбнулся командир.

– Понимаю… Здоровье-то как? В норме? Не шалит? – задавал адмирал обычные дежурные вопросы. – Ты уж извини, что пришлось прервать твой отпуск, как говорится, нужда заставила. Да ты садись, Вадим Петрович, садись, разговор нам с тобой серьезный предстоит, опять же, как говорится, лирику оставим на потом. Слушай меня внимательно. Получена шифрограмма от командующего флотом с пометкой «срочно! экстренно! сиюминутно!» Улавливаешь? – спросил он, энергично потирая подбородок правой рукой. – Приказано скрытно отправить лодку в квадрат 16—47. Повторяю: срочно, экстренно! Притом-скрытно. И никак, иначе. Не знаю, какой их там в штабе флота петух клюнул, однако сам знаешь, приказ есть приказ, а его необходимо выполнять. К тому же, приказы не обсуждаются, а подлежат исполнению, точно и в срок.

Контр-адмирал подошел к огромной карте Тихого океана, висевшей на стене – карта выглядела довольно-таки старой и была вся испещрена пунктирными линиями от цветных карандашей.

– Та-ак, и где этот наш чертов квадрат? Ага, вот он где, змей, притаился. Теперь понятно, откуда ноги растут, наша база ближе всех к нему расположена… Но почему так срочно, экстренно? Что за спешка? – бормотал он, прищурено вглядываясь в синеву океана. – Ну, да что попусту гадать, Вадим Петрович, что ты об этом квадрате скажешь? Ведь ты, насколько я информирован, неоднократно в нем бывал, так?

– Так точно! – Командир вскочил. – Товарищ контр-адмирал, мне бы подготовиться, карты посмотреть, в старые журналы заглянуть.

– Нет! – резко отказал адмирал. – Нет у нас времени в карты заглядывать. Докладывай, что помнишь.

«Варшавянка» тотчас многое что вспомнила о квадрате 16—47, отчего и приготовилась кое-что подсказать командиру, но тот уже и без ее помощи принялся докладывать, что знал.

– Есть доложить… Товарищ контр-адмирал, ничего примечательного, а тем более, заслуживающего нашего особого внимания в этом квадрате нет: район как район, обычный. Разве что большие глубины, местами до трех тысяч метров. Грунт – ил, песок, якорь держит хорошо. Часты штормовые ветра, особенно весной и осенью. С мая по сентябрь наблюдаются густые туманы. Число дней с туманом в среднем колеблется до 22 дней в месяц…

– Густые туманы – это хорошо, это нам на руку, – перебил адмирал докладчика и махнул рукой, мол, продолжай.

– Соленость, плотность воды обычная для этой части Тихого океана. Что еще? Зимой восточный ветер забивает этот квадрат дрейфующим льдом…