Пришел сосед, выпивоха Павел, годов около тридцати пяти, с мягкими серыми глазами и бородкой полевого геолога. Он и был когда-то геологом, теперь же находился в поиске себя. Поиск, видимо, затянулся. Время от времени Павел «входил в штопор», тогда светлые глаза его мутнели, а борода делалась неухоженной – напоминала волосы на голове ребенка, вспотевшего в беспокойном сне, и только что вставшего с подушки.

– Опять, – вздохнула Алла и потянулась за кошельком. Она всегда давала ему деньги на опохмел души. Не то, что бы очень сочувствовала, не без этого, конечно, но и свои цели преследовала. Однажды сосед Паша помог ей избавиться от надоевшего любовника, которого она много месяцев просила прибить гвоздь для картины, а он много месяцев обещал ей, что в следующий раз непременно сделает это.

– Ты мне долг не отдавай, – сказала она соседу, – лучше приди с дрелью, помоги одинокой женщине по хозяйству.

Павел посчитал, что это разумная сделка и кивнул головой. Договор был заключен. Через три дня, видимо, протрезвев, и справившись с трясучкой, он вернулся к жизнедеятельности. Принес дрель, сделал все, о чем просила Алла, а попутно и то, что посчитал нужным с его точки зрения. Исправил неработающую дверную ручку в ванной, закрепил ножку у кресла – кровати, на котором когда-то спала маленькая дочь Аллы, сменил прокладки у рокочущего по утрам кухонного крана. Увидев, как споро и ловко он работал, Алла посоветовала ему:

– Ищи свое дело, свое хобби. У тебя внутри мощные залежи энергии, ты ими себя сжигаешь. Надо найти этим «залежам» применение, так ты жизнь свою изменишь.

– Если не теряешь себя, – философски изрек Павел, – то ничего и не найдешь.

Кажется, он ушел довольный, что умения его были востребованы.

В означенный по расписанию день любовник Аллы явился, как солнце красное, и враз потемнел лицом. В стене красовался гвоздь, на гвозде висела картина. Вся система, на которой последнее время держались его отношения с Аллой, рухнула. Кроме гвоздя их ничего не связывало… Так, благодаря Павлу, Алла освободилась от тяготивших ее отношений с нелюбимым человеком.

Как-то, занимаясь в фитнес – клубе, она поделилась с Любой гениальной мыслью:

– Радость от близости с мужчинами гораздо меньше неудовольствия от их присутствия. У меня изменился вкус: все прежние пристрастия вызывают тошноту.

– Это что, прогресс души? Поиски новой ступеньки развития? – Люба считалась «начитанной девушкой» и иногда своими вопросами ставила Аллу в тупик.

– Это скука, совершеннолетие зрелости, ожоги на сердце от прошлых разрядов любви, улыбнулась Алла.

– А больно обжигаться?

Люба была замужем, старалась своему Сашке быть не только хорошей женой, но и другом, однако, неосознанно томилась от каких-то неясных предчувствий. У старшей подруги такой опыт, грех не воспользоваться им.

– Больно, но все проходит… Приложишь, бывало, два обожженных пальца к мочке уха и вперед.

– К чужой мочке уха?

– Однолюб – это тяжелое невротическое расстройство, совершенно ненормальное состояние. Клин клином вышибают, – пожала тогда плечами Алла…

…В этот раз сосед Павел был на удивление трезв, денег не просил, а почему-то поинтересовался, не занята ли она сегодня вечером?

– А в чем дело?

– Да так просто, – смутился он.

Алла не относила себя к любительницам вечерних прогулок, не любила и в гости к подругам ходить, проводя на чужой кухне в праздных разговорах время. И, если не было срочной работы переводчика, то с удовольствием коротала вечер за книгой, реже у телевизора, радуясь тишине и возможности принадлежать себе. Но сегодня Алла ждала гостей. Когда она, закрыв за Павлом дверь, наконец, удачно совместила обед и ужин вместе – раздался телефонный звонок.