– Бо́льшенький уже был; жалко; глазки чёрненькие были, как у меня.

Пятым ребёнком в большой семье Гилёвых появилась на свет наша бабка, Наталья Андреевна. Сама она себя величала Наталья Андри́евна. За ней через полтора года появился на свет её младший брат Василий Андреевич. Из всех братьев с ним она общалась больше всего. Вместе они бегали по улицам и помогали по дому; росли вместе, управляли домашним скотом, купались в небольшой деревенской речушке. Когда Наталье исполнилось семь лет, её мама снова родила девочку. Фёкла была уже на четвёртом десятке, но выглядела ещё крепкой, здоровой и очень красивой женщиной.

Это был уже седьмой ребёнок в семье. Семья считалась небольшой в сравнении со многими другими семьями села, в которых было по десять, двенадцать и пятнадцать детей. Число семь в старину называли счастливым, божественным числом, и вся родня пророчила седьмому ребёночку светлую, радостную и счастливую жизнь. Но этому не суждено было случиться. Фёкла вскоре умерла – через неделю поле родов. Новость была на всю округу. На колокольне сельского храма звучали тяжёлые колокола, оповещая о трагедии. Деревенские жители, как и заведено в деревне, судачили, сплетничали, махали руками и качали головой. Женщины плакали. Все разговоры сводились к тому, что Фёкла Гилёва скончалась после родов от «уро́ков». Это значило, что её кто-то изуро́чил, или сглазил, или навёл порчу. Да и сегодня есть люди, которые могут сглазить от злости и зависти. Про таких людей в деревнях говорили, что у них дурной глаз, злой язык и худо́е сердце. Худое – значит плохое, дырявое, старое.

Бабка рассказывала, что её мамаша родила сестрёнку прямо дома, как и всех своих детей. Как правило, на время родов всех детей и мужиков выгоняли из дома. Приглашали деревенскую женщину, которая принимала роды прямо на дому. В деревнях их называли повитухами. Роженицы в домашних условиях терпели боли от схваток до того времени, пока схватки не переходили в потуги и роды. Процесс был порой длительный. Женщины рожали сутками, мучаясь от продолжительных болей. Бывало, теряли сознание от усталости и растраты сил. Иногда рожали быстро. Это могло произойти прямо в поле, где они работали, или под лесным кустом, когда бабы собирали грибы и ягоды. Так было и в этот раз. Женщина на сносях работала все девять месяцев, не отдыхая. Да и не было тогда больничных по причине родов, да и декретных отпусков тоже не было. Фёкла рожала уже в седьмой раз и очень хорошо знала свой организм, знала, что каждый последующий ребёнок рождается легче предыдущего. Все беременности она переносила легко и на протяжении всего срока работала по дому и в огороде.

Фёкла перед родами каждый день по вечерам ткала половики на домашнем станке. Деревянные ткацкие станки стояли тогда в каждой деревенской избе. Она начала ткать новые половики ещё задолго до беременности.

Деревенские половики – это отдельная история. Ткать их – творческая и очень интересная работа. Женщины ткали их себе в дом для красоты, уюта и тепла. Да, тепла. Полы были в избах холодные, и половики клали в несколько рядов и слоёв, чтоб было теплее. Тем более они нужны, когда есть маленькие дети, которые всё время ползают по полу. Кроме этого, половики считались ещё и сельскими оберегами, которые хранят семейное счастье, здоровье и жизнь членов семьи. Определённый рисунок не подбирался, он создавался самостоятельно за счёт подбора разноцветных лоскутков из уже отслуживших вещей. Самотканые половики стелили возле порога, чтобы было понятно, что именно тут начинается дом и нужно вести себя с ним и с его обитателями уважительно. И ещё один интересный факт: когда половики стелили от центральной стены к дверям, это означало, что жизненный путь людей, живущих в этом доме, всегда открыт и идёт прямо и гладко. К этому и стремилась мать нашей бабули, соблюдая все приметы и обычаи, которые велись в их семье из поколения в поколение. При нелёгкой жизни в многодетных семьях женщины даже во время войн сохраняли в деревенских избах чистоту, порядок, поддерживали уют.