– Мама, что ты, мамочка? За что мне тебя прощать, родная, а хочешь, я дома останусь?

– Нет, раз решила, дочка, поезжай, это я всю жизнь в этой хате прожила, да так видно хозяйкой так и не стала.

– Что тут происходит? – из комнаты вышла заспанная Надя.

– Лида поехала на шахты робить.

– Лидка, ты могла, уйди и не проститься со мной?

– Что прощаться? Ты сама приезжай к нам, когда школу закончишь.

– Да ни, я потом дальше учиться буду.

Лида положила свёрток с иконой в чемодан, простилась с сестрой, обняла мать и вышла из хаты. По дороге она зашла к брату в школу.

– Прощай, Ваня, – сказала она. – Может, и не свидимся больше.

– Да, ты что, Лидка, из-за отца решила из дому уехать? – брат стал отговаривать сестру. – Переезжай к нам с Катей, места всем хватит. С сыном Кате поможешь, а то она всё в госпитале, а я в школе. Хорошо хоть мать помогает и Надя.

– Вот они тебе и помогут. Нет, братик любимый, я всё решила, еду.

– Ну и характер у тебя Лида, надо уметь прощать.

– Кого мне прощать, мама и вы с сестрой мне ничего плохого не сделали, а отец пусть сам себя сначала простит.

– Трудно тебе сестрёнка будет!

– Ничего, я не одна еду, с Валькой и другими ребятами.

– Я не об этом.

– Да, поняла я, Ванька, что ты мне занозы в душу суёшь? – Лида взяла в руки чемодан и уже собралась уходить, брат схватил её и крепко обнял.

Понесло Лиду из родного дома, как осенний листок, который оторвал от дерева злой, холодный ветер и закружил его и полетел он по белу свету не находя себе пристанища.

Валька вначале, пытался как-то поладить с Лидой, ведь приехали на работу все вместе, и много что их объединяло в жизни: и школа, и война, и дни, проведённые в оккупации. Но скоро он понял, что жизнь их разошлась на разные пути-дороги.      Валька остался для Лиды хорошим другом, который всегда спешил на помощь, вот только Лида этого не замечала, она жила по-своему, не принимала ничьей помощи, ей хотелось быстрее забыть всё, что оставила позади себя.

На работе Лиду сразу приметили, да и как не приметить, бойкую девчонку, которая никому не давала спуску, не шла ни с кем на компромисс и с себя спрашивала в полной мере. Поэтому скоро с отгрузки угля её перевели помощником забойщика в шахту.

Дядя Вася уже давно работал в шахте, казалось, что угольная пыль навсегда въелась в его смуглое лицо. Характер у него и до войны был не сахар, а вернувшись с фронта и узнав, что всю семью сожгли фашисты, он стал угрюм и молчалив. Никто из молодых ребят, не хотел идти к нему в помощники, а кто и работал с ним раньше, так давно уже перешли к другим.

Лида с самого начала просилась работать в забое, и когда мастер предложил ей работать с дядей Васей, в надежде, что девчонка откажется, и отстанет от него, напротив, не раздумывая ни минуты, согласилась.

– Ну и что же и по мне война прошлась, характер и у меня не сахар, – ответила девушка. – Да, не переживайте вы за меня, найду я общий язык с этим дядей Васей.

– Смотри Лида, вся надежда на тебя, а то он уже месяц без помощника спускается в шахту, а если что случится или проверка, сама понимаешь.

Утром Лида довольная, вместе со всеми, спустилась в шахту, наконец, долгожданный день настал! Дядя Вася, увидев своего нового помощника, хмыкнул в усы и сказал:

– Наверное, уж точно всех мужиков на войне поубивали.

– Не всех! Да только они с тобой працювати не хочуть, – ответила Лида, стараясь не показать испуга.

– Хохлушка что ли?

– С Украины мы, с ребятами по путевке комсомола, да вы не смейтесь, я и сама как "заправский мужик".

– Ну, ну… Посмотрим.

Спустя совсем немного времени они хорошо сработались вместе, дядя Вася с Лидой за смену всегда выдавали две нормы, а то и три, но надо было больше! Дядя Вася спорил и доказывал начальству, что так работать нельзя, но его никто не слушал…