Сокамерницы успокоились и обратились к Свете:

– Ну, что скажешь, Света, что с тобою делать?

– Я прошу не запрещать мне переписываться, я больше

не буду писать такие письма.

– В наказание три дня не будешь переписываться,

подумай над своим поведением.

Вот такое необдуманное решение приняла смотрящая за

камерой Сояна, рецидивистка, моя землячка и

неплохой человек.

– Ее поклонники поднимут вопрос, почему ей

запрещают переписываться, воспримут это как

ущемление. Возможно, она не со всеми вела

сексуальную переписку. Ты же не будешь говорить

всем, по какой причине запретила ей переписку —

Сказала я Сояне, она махнула рукой на Свету и

сказала ей:

– Света, я очень надеюсь, что ты сдержишь свое

слово. Прежде всего, подумай о своем сыне, как ему

стыдно будет за тебя.

Говорят, у психически больных людей сексуальная

потребность более повышена, чем у нормальных. Если

так, то вряд ли она перестанет писать такие письма,

может быть, это успокаивает ее психику.

ЧЕЛОВЕК ПРЕДПОЛАГАЕТ, БОГ РАСПОЛОГАЕТ.

Сегодня нас ознакомили с заключением повторной

экспертизы, в котором было указано, что на этот раз

экспертизу по осмотру черепа предполагаемого трупа

Павловой провел более опытный эксперт. Эксперт

указал, что смерть наступила предположительно в

мае. Форма черепа указывает на принадлежность к

монголоидной расе.

Экспертизу подогнали в интересах следствия. Они

исправляли допущенные ошибки с помощью наших жалоб.

С одной стороны, это было хорошо для последующего

нашего представления о сфабрикованности уголовного

дела. С другой стороны, стало жутко от масштабов

незаконных действий. Все указывало на то, что

заказчик – человек из правоохранительных органов.

На ознакомление нас также вызвали вместе. На

обратном пути нас закрыли в бокс для ожидания

сопроводительного конвоя до камеры.

– Аня, у меня давно образовалось такое чувство, что

за Костюк кто-то стоит. Откуда ты знакома с Костюк?

– В 90-х годах мы втроем, я, Андрей и Валера,

сидели тут. Нас осудили за убийство.

Как я уже писала ранее, Аня, перед тем как

поступить ко мне на работу, известила меня, что

отбывала срок наказания. Я не стала интересоваться,

за что она сидела. Мне достаточно была ее смелой

честности, и я приняла ее на работу с свободным

графиком. Семья Ани имела фазенду в сто пятьдесят

гектаров, где содержали большое хозяйство.

– Я в те годы работала прокурором, Андрей работал в

ГАИ, а Валера оперативником. Кстати, Валера

однокурсник Динчита, между ними произошла ссора, я

уже не помню какая.

«Все в этом мире взаимосвязано» повторяла я

мысленно.

– В выходные дни – продолжала Аня – на фазенде

устраивали семейный пикник. Как-то раз Валера в

гости привез своего друга оперативника. Они вдвоем

были пьяны, перед тем как сесть за стол, они решили

искупаться в реке. И, так получилось, что его друг

захлебнулся в воде. Родственники погибшего нам не

поверили, нашли кучу причин в нашей якобы

заинтересованности в убийстве. Всю семью посадили в

тюрьму – маму, отца, нас. Позже родителей

отпустили, а нас троих осудили, от восьми до

двенадцати лет. Когда я тут сидела, в нашу камеру

завели Костюк. Она рецидивистка по мошенничеству.

Постепенно Костюк стала настраивать камеру против

меня за то, что я прокурорша и не должна сидеть за

общим столом, что нужно загнать меня под койку и

многое другое.

– А кто родственники этого парня?

В это время дверь в блок открылась, и конвой сказал

нам:

– Пойдемте в камеру.

– Пожалуйста, вы могли бы пока оставить нас тут,

отведете попозже?

– Вы долго будете ждать меня.

– Мы подождем.

– Ладно, только не шумите.

Аня продолжила прерванный разговор, куря сигарету.

От тяжелых мыслей и я захотела покурить. Когда-то в