Азбука современной философии. Часть 1 Ольга Панкова

© Ольга Панкова, 2020

ISBN 978-5-4498-7851-9 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-7852-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящаю тем, кого люблю

Каждый народ тем более гражданственен и образован, чем лучше в нем философствуют;

поэтому нет для государства большего блага, как иметь истинных философов.

Рене Декарт

Дорогие читатели!

Вы держите в руках философское сочинение – книгу, которая называется «Азбука современной философии».

Главная причина любого философствования и основное свойство любого философа – то есть «зерно» любой философии – заключается в неудовлетворённости всем и вся, а по существу – окружающим миром. Наиболее точно эту мысль выразил русский философ Николай Бердяев: «Философия не верит, что мир таков, каким [он] нам по необходимости навязан». Отсюда, из этого основного философского «зерна», сначала проклёвывается малюсенький «росточек» желания изменить мир – так, чтобы он выглядел чуточку лучше, чем был до этого. Если за «росточком» как следует ухаживать: подкармливать, защищать, растить, то вскоре из него вырастает молодое «деревце» конкретного действия, направленного на изменение мира в лучшую сторону. А уже молодое «деревце» имеет впоследствии все шансы стать мощным «деревом» многих позитивных деяний, и зачастую именно так в философии всё и происходит.

Если говорить о данном, достаточно юном, философском «деревце», то у него имеются три главных особенности, отражённые и сконцентрированные в его названии: «Азбука современной философии».

Какой конкретный смысл вложен в эти слова?

Начнём по порядку – со слова«азбука».

Главное свойство любой азбуки – намеренная простота изложения материала. Азбука является началом, предтечей; её задача – научить читателя воспринимать простое, одновременно с этим подготовив его к восприятию сложного.

Если говорить об этой философской азбуке, то и она ставит перед собой цель подать читателю философский материал в самом несложном виде. Слово «философия» с древнегреческого переводится как «любовь к мудрости». А одним из проявлений мудрости как раз и является способность самые сложные понятия объяснить максимально просто и доступно – так, чтобы их понял даже ребёнок.

Однако ситуация, сложившаяся в философии, на данный момент такова, что далеко не каждый взрослый при погружении в философское сочинение способен с лёту ухватить суть, например, следующих строк:

«Проблема абстрагирующей деятельности мышления анализирует рациональное мышление как феномен…»

Или, скажем, вот таких:

«Этимологические аллюзии способны привести к…»

Или таких:

«Отсюда следует вывод, что логическая семантика…»

Слова и выражения, приведённые выше, безусловно, являются верными, правильными и точными, но, к сожалению, понятными лишь узкому кругу специалистов. Люди, несведущие в области философии, половину из приведённых выше слов попросту не поймут. И это плохо, поскольку сама философия как раз нужна всем – и философам, и не философам. Но не философы философское сочинение открывают тогда, когда ищут ответы на жизненно важные вопросы: «В чём смысл жизни?», «Существует ли Бог?», «Что такое человек?» А вместо этого получают «методологическую парадигму» или «универсум бытия».

Данная философская азбука не приветствует различные «слова-ширмы», «слова-головоломки», «слова-заумности» и «слова-невнятности» – наоборот, она ставит перед собой цель быть простой, понятной и доступной как можно большему количеству людей. Поэтому читатель «Азбуки» не должен пугаться, если ему встретится какой-нибудь специфичный философский термин, непонятно каким образом прокравшийся в абзац и притаившийся между слов, – если он продолжит чтение, то не далее, как в следующей строке этот термин будет объяснён самым решительным и беспощадным образом.

Второе слово в названии книги —«современная».

Какие ассоциации возникают, когда думаешь о чём-либо современном или о современности вообще? Активность, новизна, глобальность, жизненность, практичность. Все эти характеристики вполне применимы и к современнойфилософии.

Однако главную, ключевую роль в современной философии, по моему мнению, способны сыграть практичность и общедоступность. Философия, как ни одна другая научная дисциплина, нуждается в общедоступном изложении и самом широком практическом применении.

К любой науке обычно применяют два подхода. Первый из них – теоретический. При этом подходе приветствуется чистая аналитика, здесь учёные размышляют абстрактно и мудрёно, а определения, понятия и термины, которыми они оперируют, звучат для простого человека, будто неизлечимые диагнозы. Облачение учёных – белые халаты – лишь усиливает тягостную картину.

Второй подход – практический, прикладной. Такой подход к науке, как правило, вырабатывается тогда, когда от общества в той или иной форме поступает запрос. Тогда нужная людям наука «спускается» со своих академических высот, популяризируется и доносится до людей в максимально доступном виде. Причём, что немаловажно, именно такая, получившая практическое воплощение наука, начинает развиваться быстрее прочих.

С философией, как с наукой, дела обстоят крайне печально: за прошедшие века теоретического материала скопилась масса, в то время как попыток разъяснить, сформулировать эту теорию в некоем популярном, общедоступном виде – ничтожно малое количество. Хотя востребованность общефилософской мысли, имеющей самое широкое практическое применение и наиболее близкое человеку звучание, в современном обществе очень высока.

Третье и последнее слово названия книги —«философия».

Здесь необходимо уточнить, что речь идёт не просто о философии, но о русской философии. Почему именно о русской, а не о какой-либо другой – например, наднациональной, общечеловеческой? Да потому что автор – русский человек, и никуда ему от этой своей стержневой – внешне-национальной и внутренне-национальной – особенности не деться. Из русского человека, при желании, можно вытравить всё, что угодно, кроме самого определения «русский человек».

Обратимся ещё раз к Николаю Бердяеву, который сказал: «Философия – искусство, потому что она предполагает особый дар свыше и призвание, потому что на ней запечатлевается личность творца не менее чем на поэзии и живописи».

После этих слов становится ясно, что, если личность творца-философа настроена на русский мотив, то, собственно, и его философское творение должно звучать тоже по-русски.

В чём же суть русской философской мелодии, какова её основная тональность?

По моему глубокому убеждению, главное в русской философии — религиозность. Высшее, Божественное начало в человеке – это суть, краеугольный камень всех русских философских построений и учений. Русская философская мысль взрастила, воспитала себя на вере в Бога, и повернуть время вспять и стать нерелигиозной она уже не может. Да и не хочет.