Девушка чувствовала, что чьи-то пальцы мацают её за живот. Ещё не придя в себя, но крепко сжав ладонью топор, она пыталась его спрятать от любознательного прохожего, стараясь разглядеть его лицо. Кажись голова совсем лысая. Глаза, будто кристаллы топазов, мерцают во мгле. Нет, она уже давно не в том лесу, это точно. Кто-то приволок её сюда, неизвестно с какой целью. Но кажись этот человек, не собирается держать её в плену:

– Вот, на. Выпей.

Хриплый голос повелительным тоном, склонил её голову и вливая дивный отвар, что пах полынью и одновременно розами, тут же подложил ей под голову подушку. Хон Фэй, не выпуская из руки топора, второй схватилась за чашу и сама сделав несколько глотков, начала приходить в себя. С глаз будто спала пелена и теперь отчётливо видя перед собой старца, что склонился у её постели и пытаясь спасти ей жизнь, бог знает сколько времени провёл с ней рядом. Хилые стены его жилища, напоминали ей те лачуги, что уничтожили северные драконы, а шум за окном явно свидетельствовал, что из лесу её притащил этот древний дед в густо заселённый город. Женщина оглядела старика ещё раз: морщинистый лоб, суровые длинные брови, глаза словно искристый ручей и борода до самого пола. Седая, словно ему уж двести лет отроду и ходит он по земле не по своей воле, а благодаря тёмной магии здешних гадалок. И как он только дотащил её сюда, если сам древний, словно лесной дуб? Хон Фэй с подозрением и интересом глядела на него, немо вцепившись в рукоять и будучи готовой в любую секунду вскочить с места, она терпеливо следила за тем, как руки её спасителя снова толкут травы в ступе и заливая их кипятком, превращают в целебный отвар. Старик отвернулся и отойдя к печке, взял ещё один чайник с горячей водой, приволок его на стол. Делая худо-бедно чай и поглядывая на девушку, он будто ждал когда та сама разинет рот и расскажет откуда держала путь и что её привело в лесную чащу. Но Хон терпеливо выжидая и прислонившись к лежанке, снова глядела в потолок. Силы понемногу возвращались в её тело и  ребёнок в утробе, вдруг зашевелил ногами, колотя её изнутри. Дед продолжал ей подносить чашу с отваром до тех пор, пока она сама не начала вставать на ноги и топча несмело шагами к двери, прислонила ухо к замочной скважине, затем глаз. Серая мощённая дорога, по которой катились колеса прогнившей повозки, запряжённой коровами, везли солдат. Значит город надёжно защищён от его лютых врагов и здешние люди не позволят сковать их кандалами и бросить в подземелье. Лишь она это подумала, как силы вновь покинули её тело, заставляя валится с ног прямо лицом на замёрзший пол.