***

- Айвааа. Айвааа, встань. Айвааа, приди ко мне, дочь моя, - шептал на ухо потусторонний голос. Такой ласковый, такой чарующий, манящий, завораживающий. – Айвааа, я жду тебя. Айвааа.

Я медленно, не открывая глаз, села. В теле ощущалась небывалая лёгкость. И этот манящий голос, он был таким ласковым, обещающим счастье и покой. Так, не открывая глаза, встала и пошла. Голос вёл, направлял. И я шла.

- Айвааа, иди ко мне. Айваа, - шептал голос, заставляя меня переставлять ноги, открывать двери, поворачивать то в одну, то в другую сторону.

И опять:

- Айвааа. Иди, Айвааа, иди. Я жду, Айвааа.

Вот заладила-то! Да иду я, иду!

Очередное подвывающее «Айвааа» немного сбило с шага. Споткнулась, зашипела от боли в ушибленной ноге и одновременно с болью в голову пришла незатейливая мысль – а куда я иду-то? Следом за ней ещё одна здравая такая мысля – а кто меня вообще зовёт? И вдогонку прямо таки гениальная дума – А оно мне вообще надо, за какими-то сомнительными потусторонними голосами шляться?!

Резко распахнула глаза и чуть не упала. Просто как-то неожиданно оказалось обнаружить себя стоящей на подоконнике, о который и споткнулась, пребольно ударившись мизинцем левой ноги.

А в голове опять этот навязчивый голос «Аайвааа, иди, я так жду тебя. Айвааа».

Да сколько ж можно моё имя подвывать?! А тут ещё и ветер ночной, холодный и неласковый. А я в одной тонкой рубашке до колен, причём явно мужской, из чего можно сделать логичный вывод, что не моей. И вот стою я на подоконнике, а окошко этаже этак на третьем, как минимум, в рубахе с чужого, причём явно мужицкого плеча. И вопрос такой назрел – а я вообще где? Что за окошко такое, что за рубашка, и что за козёл, в смысле мужик, её на меня напялил?! Ну и куда я собственно собралась, из окошка этого, которое на третьем этаже, сиганув за голосам сомнительным.

А этот голос опять своё заладил «Айвааа. Я жду, Айвааа».

- Да сколько ж можно выть-то! – пробурчала, от озноба поёжившись. – Жди на здоровье. Только помолчи, подумать дай.

И тут сзади кто-то как схватит за талию. Взвизгнула, вырываться начала, от чего вперёд угрожающе наклонилась. А там третий этаж и каменный двор внизу, магическими факелами освещённый. Ну и я как-то вырываться передумала. Летать-то не умею. Причём даже на метле пока не научилась, а уж без неё и подавно.

С подоконника мен рывком сдёрнули, резко развернули и разъярённое лицо вплотную приблизилось, почти нос к носу.

- Ты что творишь? – злобно зашипел маг.

А я глазами хлопаю и вспоминаааю. Воспоминания догнали неожиданно, резко и как-то совсем неласково. И маг этот, который Азар, вспомнился, и позор мой – как есть позор, иначе и не назовёшь. Ведьма мага спасла, стыдоба! Ну и дальше, припомнила, как вернулась из города, а маг опять умирать надумал. И вот тебе, Айва, ещё раз позор – опять спасать полезла. Только тут уже не только опозорилась, но ещё и опростоволосилась, потому что, кажется, не вышло ничего. Вернее, мага-то спасла, по всей видимости. Вот он, живёхонький, стоит, за бока меня держит так, что рёбра трещат, и глазами своими зелёными сверкает, злобненько так. Но это ещё полбеды, пусть сверкает, раз ему так хочется. А вот где мы с этим магом очутились, и чего он ко мне привязался – это вопрос.

И тут опять занудное над ухом «Айвааа. Приди ко мне, Айвааа».

- Да заткнись ты! – рявкнула, не удержавшись.

- Что? – не понял маг.

- Это я не тебе, - бросила так, между прочим.

- Здесь, кроме нас, никого нет, - прошипел он.

А мне на ухо опять «Айвааа, я жду тебя, ты нужна мне».

- Зачем? – спросила у голоса неведомого.