Притом, до всех дошло, что почва под ногами уже не трясется.
Заиграл саксофон, заглушая нервные смешки.
Инцидент, как говорится, был исчерпан.
Свою девушку в тот раз Володя не нашел.
Выяснилось, что мы попали не в тот жилой городок – не в ленинградский.
А вот у кого именно мы побывали в гостях, я, признаться, так и не запомнил.
Поздней ночью мы возвращались домой через спящий город.
Повсюду внутри кварталов можно было увидеть железные кровати и раскладушки многие жители предпочитали ночевать под открытым небом, и этот контингент всегда возрастал после каждой серии сильных толчков. Некоторые импровизированные ложа скрывались под марлевыми пологами, защитой не столько от нескромных взглядов, сколько от комаров.
– Как тебя осенила эта идея насчет музыки? – задал я, наконец, своему спутнику крутившийся на языке вопрос.
– Не осеняла меня никакая идея, – пожал он плечами. – Ты же сам читал “Шесть колонн”.
– Ну, читал…
– Так чего же спрашиваешь?
– Потому и спрашиваю, что не вижу никакой связи!
– Ну, ты даешь! – удивился он. – Там же есть рассказ “Зельзеля”. По-арабски это означает “землетрясение”. Автор рассказывает, как, находясь в Дамаске, пошел вместе с друзьями-арабами в кино. Во время сеанса произошло сильное землетрясение, не чета тому, что случилось у нас сегодня. И вот изображение на экране пропало, в зале – темнотища, люди повскакивали с мест, словом, до массовой паники оставались считанные секунды. И тут Фатих, так звали одного из спутников писателя, принялся орать во всю глотку: “Эй, там, в будке! Крути фильм! Кино давай!” – эти возгласы Володя и сам озвучил едва ли не в полный голос, но тут же спохватился: – Его призывы подхватили другие голоса, и это разрядило обстановку. Вот тебе вся идея в чистом виде! Просто пришлось сделать маленькую поправку и требовать продолжения не фильма, а музыки.
Я, конечно, не стал ему говорить, что хоть и перелистывал “роман-газету” до конца, но рассказов вообще не читал, и лишь дипломатично заметил:
– Но у тебя получилось тоже удачно…
– Да, – согласился он. – Получилось, как по нотам, самому удивительно.
В один из последующих вечеров я самым внимательным образом прочитал рассказ “Зельзеля” из книги “Шесть колонн”, и с той поры всякий раз, когда вижу этот сборник либо встречаю где-либо упоминание о нем, невольно вспоминаю Володю…
А ведь столько лет уже прошло!
Продавец книг-71
До сих пор меня не покидает ощущение, что много лет назад я прикоснулся к самому краешку одной древней тайны.
Случилось это в июне 1971 года в Каракалпакии…
В ту пору в качестве молодого прораба я строил высоковольтную линию электропередач от поселка Шахаман, расположенного “там, где кончается асфальт”, к еще более глубинному поселку Казахдарья, где вообще не было никакого асфальта. Наш лагерь – два вагончика на колесах – базировался на околице Шахамана. С точки зрения энергетики, трасса была простенькой – всего-то около сорока километров. Притом, между двумя поселками простиралась плоская безлюдная степь: ни холмов, ни косогоров.
Тем не менее, ежедневная езда на работу и обратно являлась для бригады жестким испытанием нервов. Дело в том, что степь была покрыта твердыми как железо кочками. Машина прыгала на них, словно резиновая. А вместе с машиной невольно прыгали и мы. Каждые десять секунд. После такой езды даже самые выносливые монтажные зубры подолгу приходили в себя. И вот что странно: в процессе езды кочки не сглаживались, а делались еще бугристее.
Поэтому, построив трассу до середины, разумнее было перебазироваться в Казахдарью.
Но среди нас нашлись противники переезда.