Толпа безмолвствовала.

Серафинит внутренне ликовал.

Его услышали. Они поняли. Даже стражники!

– И че? – внезапно донеслось из толпы.

– Как… – Серафинит задохнулся от возмущения. – Я… я… снял очки… Никто не ослепнет от изумрудов! Нам просто врут! Большинство камней на стенах – подделки! Мы не самый богатый город, не самая богатая страна! Никакого редчайшего зеленого мрамора не существует – он просто белый! Как везде! Все это кажется драгоценностями только в очках и нам запрещают их снимать! Нам врут, говоря, что мы ослепнем!

– Может-таки правильно говорят? – растерянно спросил Гошеит.

– Но я-то не ослеп! – раздраженно возразил Серафинит.

– Зато с ума сошел, – уверенно заключила Морганит.

– Ага! Может под «ослепнуть» Великий Гудвин подразумевал умом тронуться! – поддержал её мальчишка-газетчик.

– Молчи, придурок! – заорал Серафинит.

– Да кого мы слушаем?! – возмутился Жадеит. – Он на прошлой неделе у меня в магазине съел кусок вкуснейшего сыра, а платить отказался!

– Да потому что сыр твой плесневый! – Серафинит взмахнул кулаком так, что чуть не грохнулся со стремянки.

– Вечно ты ворчишь! – продолжила Морганит.

– Вечно ему что-то не нравится…

– У него и друзей-то, наверное, нет!

– Да это-то тут причем?! – взорвался Серафинит, да так громко, что все притихли. – Идем, вы сами сможете убедиться! Мы пойдем в Изумрудное министерство, потребуем ключи! Нас больше, чем стражи! Вы откроете замки и сами все увидите!

Толпа переминалась с ноги на ногу, перешептывалась, жужжала, напоминая пчелиный рой.

– Не нравится Изумрудная страна – вали к фиолетовым! – крикнул, наконец, кто-то.

– А слышали? Бастинда-то это самое… Любит сразу с пятью обезьянами…

– Да вы что…

– Нет! Постойте! Послушайте! – Серафинит замахал руками, привлекая внимание, но толпа уже расходилась. – Стой, Морганит!

– Я с предателями не разговариваю, – бросила певица.

– Жадеит, иди сюда. Я заплачу за сыр.

– Мне от провокаторов денег не надо, – торговец, задрав нос, медленно удалялся.

Спустя пять минут у статуи Гудвина остался лишь Серафинит.

Никто не смотрел в его сторону, не обращал внимания. Прохожие обходили стороной, старались не встречаться взглядом с городским сумасшедшим.

Серафинит осел, опершись на стремянку. Рука, по-прежнему сжимающая очки, обессилено повисла плетью.

Вычесывающий бороду офицер ухмыльнулся.

“Я не первый…” – мысль пришла неожиданно, точно нож под ребра.

Стража знает, что делать. Если бы они вмешались у всех на глазах, то дали бы понять, что воспринимают его жалкую простыню, как угрозу.

А так – тихо уведут очередного возмутителя спокойствия. Потом в газете кто-то напишет, что очередной сумасшедший допился до горячки, и о Серафините забудут.

А он меж тем будет искать изумруды в какой-нибудь шахте.

– Пройдемте, гражданин, – услышал Серафинит за спиной.

Рука стражника в латной перчатке крепко ухватилась за локоть.

2017 г.

Когда школьная программа добралась до Чехова, я уже знал о том, что это автор с огромным количеством рассказов. И не просто рассказов, многие из них считались юмористическими. Как вы понимаете, в школе предпочитали начинать знакомить с Чеховым именно с этих его историй.

Рассказ «Лошадиная фамилия» ещё со времен школы казался мне тупостью. Я искренне не понимал, что такого взрослые находят в нем смешного. Нет, концепция была очевидна. Персонажи пытаются помочь герою вспомнить фамилию, которая у него ассоциируется со словом «лошадиная», а в конце оказывается, что фамилия эта далеко не самым очевидным образом связана с этим словом. Но хоть убейте, было не смешно. Я вежливо улыбался и кивал ухахатывающейся учительнице но, как, наверное, и половина класса, по-прежнему не видел тут ничего забавного.