В свое время мы потратили на покупку Роя Кина 3,75 миллиона фунтов – в 1993 году это был рекорд для британского футбола. Но он провел в нашем клубе 12 лет. За годы работы в «Манчестере» я продал немало игроков, которые могут быть неизвестны широкой публике: молодежи, резервистов и т. п. В конце своего последнего сезона, во время круиза вдоль западных берегов Шотландии, я подсчитал, что в среднем тратил на покупку игроков меньше 5 миллионов фунтов в год.

Когда Рио присоединился к команде, я сказал ему: «Ты большой и небрежный парень».

– Ничего не могу с этим поделать, – ответил он.

– А придется. Потому что это будет приводить к голам в наши ворота, а я тебе из-за них житья не дам, – сказал я.

Иногда он двигался по полю медленно, словно автомобиль на второй или третьей передаче, а потом вдруг ускорялся, как болид «Формулы-1». Я не знаю другого такого высокого игрока (у Рио рост под метр девяносто), который мог бы так внезапно и сильно менять свой темп. Со временем его концентрация улучшилась, выросли его собственные ожидания от своей игры, равно как и ответственность, которую он готов был взять на себя в команде и клубе. В итоге он вырос в безупречного футболиста.

Покупая молодого игрока, ты не знаешь, что в итоге из него выйдет. С ними приходится много работать. Рио мог позволить себе расслабиться в матчах против слабых соперников, в которых он не видел настоящей угрозы. Чем выше же были ставки, тем больше это ему нравилось.

Рио и Эдвин ван дер Сар стали становым хребтом нашей защиты во второй половине 2000-х годов, когда Видич и Эвра только обживались в команде, а Гари Невилла преследовали травмы. В 2006 году я разок поставил Рио в центр полузащиты на игру с «Блэкберном», и на последних минутах встречи его удалили с поля после неудачной попытки отнять мяч у Робби Сэвиджа.

Кто-то может удивиться, но Гари Паллистер был игроком не хуже Рио. Как ни странно, даже более быстрым, хоть Гари и не любил бегать. Палли был лентяем, и это я еще любя. Он часто повторял, что чем меньше он работает, тем лучше себя чувствует. Не знаю никого, кто бы так безалаберно относился к тренировкам: мне постоянно приходилось капать ему на мозги. Уже через 15 минут после начала встречи он выходил из нашей штрафной после атаки соперника, шатаясь и жадно хватая ртом воздух. В такие моменты я говорил Брайану Кидду: «Взгляни только на Палли: у него такой вид, как будто он умирает!» Признаюсь, мне приходилось загонять его.

Как-то раз я заехал за ним домой, чтобы отвезти его на командный ужин. Зайдя в дом, я увидел на столике у камина огромную бутылку «Кока-Колы» и большой набор разных шоколадных батончиков. «Что это такое?» – спросил я у его жены Мэри.

– Босс, да я уже устала говорить ему про это, но он меня совсем не слушает, – ответила Мэри.

Тут мы услышали шаги на лестнице, и Палли, спустившись вниз, обнаружил меня изучающим его большую заначку дет ских лакомств. «Зачем ты покупаешь всю эту ерунду?» – спросил он у жены, изображая невинность. Так что я заявил ему в ответ: «Ты, здоровый ленивый такой-сякой-разэдакий, я оштрафую тебя за это!»

Гари не был Адонисом, но был серьезным добротным игроком, приветливым и милым парнем. Как и Рио, он мог отдать хороший пас, и был очень быстрым, когда сам того хотел. В свой последний сезон в «Манчестере» он рассек бровь в одной из игр, после чего стал жаловаться, что это у него первое рассечение в жизни и оно портит ему внешний вид. Гари считал себя Кэри Грантом.

Я специально не искал центрального защитника, способного лично вывести мяч из обороны или отдать острый пас, как Франц Беккенбауэр. В современном футболе скорость и отличное видение игры являются непременными характеристиками первоклассного игрока. Именно поэтому я и купил Рио: он обладал обоими качествами. Однако он умел не только обороняться, но и атаковать. И хотя его оборонительные навыки были для меня на первом месте, мне импонировало его умение начинать атаки. Позднее это стало нормой для защитников, например, в «Барселоне».