Колян задумчиво почесал в затылке и, видимо, решил, что справедливость – это тоже достойная прерогатива и она ничем не менее почтенная, чем защита от зла. По крайней мере, на его лице возмущение медленно сменилось решительностью.

– Ты правда так считаешь?

– Конечно! – с жаром прошептала, боясь разбудить стражников, и потрясла перед собой сжатыми кулаками. – Бросили хрупкую девушку на произвол судьбы, заставив крутиться в этом мире без еды и денег. Пройдет совсем немного времени и я отброшу коньки. Считай, что спасаешь мою несчастную тушку от неминуемой гибели.

Он снова почесал голову и, наконец, кивнул, соглашаясь с увесистыми доводами. Правосудие окончательно капитулировало под натиском моего праведного гнева.

– Ну если так, то я в деле, – Коля словно пушинку перебросил наполненную до половины сумку через плечо. – Показывай, что ещё собирать. Но чур, я помогаю исключительно ради твоего спасения! Не могу бросать в беде беззащитных, совесть не позволяет.

Не веря своему счастью, я принялась срывать с деревьев спелые яблоки и упаковывать их поверх овощей.

Даже в темноте плоды выглядели настолько аппетитно, что я через силу удержалась от того, чтобы тут же впиться зубами в сочный бок.

Нет, сейчас нельзя тратить драгоценное время. Оставлю на десерт, буду смаковать долгими вечерами, когда дикий мир, наконец, достанёт до самых печёнок.

– Давай ещё по кустам с ягодами пройдёмся, – зашептала, утаскивая спутника в сторону переплетённых зарослей, – не думаю, что они заметят. Ну, не пересчитывают же эти параноики-перфекционисты каждую вишенку, в конце концов.

Почему-то мысли мгновенно перенеслись к капитану Нелису.

Живо и в самых ярких красках представила, как этот статный высокомерный мужчина ежедневно ползает по саду, с серьезным видом записывая в свой неизменный кожаный блокнот количество имеющихся на приусадебном участке плодов и ягод.

Так и вижу, как он, кряхтя, залезает на яблони, продирается через колючие ветки малины и грозит кулаком дворовым мальчишкам. Если здесь такие вообще имелись, в чём я сильно сомневалась. С местными-то порядками каждый должен ходить по струнке, ловко балансируя между правильно и не очень.

Картинка оказалась настолько реалистичной, что я фыркнула, отправляя в рот свежесворованную ягоду. Надо было как-то унять чрезмерно буйную фантазию.

Но едва я успела проглотить сладкую мякоть, выплёвывая косточку, и всего на секунду зажмуриться от удовольствия, как подпрыгнула на месте, услышав за спиной знакомый высокомерный голос.

– Керин, ты принимаешь меня за идиота?!

Спина мгновенно покрылась липким потом и я пулей сиганула в ближайшие кусты, утаскивая за собой растерявшегося Коляна с провиантом.

Заросли больно царапнули кожу на руках и открытых щиколотках, но я сцепила зубы, плотно прижимаясь к прохладной земле и затихая.

Пахло мхом и свежей травой, а слева в ухо укоризненно сопел мой подельник, которому спрятаться стоило гораздо больших усилий, чем мне. Одна только кровавая полоса, пересекающая теперь его лицо по диагонали, чего стоила.

– Но капитан Нелис, – заискивающе залепетал тихий мужской голос, – я действительно не понимаю, о чём вы говорите.

– Если графиня настолько глупа, чтобы подсылать ко мне своих шпионов, – с таким гневом продолжил мой старый знакомый, что, даже не видя лица, я явственно представила перекосившую его гримасу, – то я ещё не настолько растерял навыки, чтобы их не вычислить. И прекрати увиливать, в конце концов!

Последнюю фразу мужчина рявкнул так, что вздрогнул даже Колян, едва не выдав нашего хлипкого убежища. Я вовремя схватила его за рукав куртки, жестами показывая, что сделает с нами этот ненормальный, если обнаружит.