– Ближайшая задача – разжечь костер, – прохрипел Тимур. – Предлагаю так: ребята остаются, а девушки пробуют прошмонать соседние дворы насчет дров. Кто поможет девушкам?

Молчание. Гэкачеписты атакуют Белый дом, а ты в это время будешь рыться на свалке, как бомж? Черта с два.

– Позвольте на позиции остаться, товарищ командир! – сорвался «Сын».

– Тут тебе товарищей нету, – назидательно заметил Антошка – студент, с черной – в знак непримиримости, что ли? – повязкой на лбу.

– Кроме девчонок, за дровами идут «Сын» и Антон. Остальные торчим здесь. – Тимуру сунули сигарету в зубы, и он сразу затянулся.

– Падла, – добавил сдавленно, – три года не курил.

– Хоть чем мужичкам да поможем, – Кирка, как колобок, катилась между группками любопытных на Калине.

– Ну, конечно, костер, тепло…

Военные машины на площади, тысячи людей, бесчисленные грязные кроссовки – все это никак не умещалось в голове Фро. Происходящее лежало вне пределов судьбы, по которой она, как охотничья собака, шла верхним чутьем, ни о чем особенно не задумываясь. Фро просто верила – Осю, Кирке, себе. Может, оно еще как-нибудь образуется, верила она.

На перекрестке Калининского проспекта и Краснопресненской набережной громоздился помпезный сталинский «угловик». Фро зажгла подсветку часов: на циферблат выкатились одни нули. Она показала их Кирке – та понимающе закивала. Через гулкую арку баррикадницы прошли в сумрачный полуночный двор.

Возле мусорных контейнеров (из одного ведьмой вылетела кошка) разбросано было много мелких, но годных в костер дощечек. Посреди двора еще торчала, покосившись, увечная скамейка без ножки, но это была не их добыча. Они просто не могли сдвинуть с места инвалидку. Пришлось копаться в слякоти у помойки, собирать дощечки.

Посреди этого занятия на баррикадниц наткнулась малорослая арбатская аборигенка в голубых ботах.

– Девочки, а что вы здесь ищите?

– Дрова.

– Дрова? А посмотрите в нашем гараже. Муж там всегда хранил – для шашлыков…

– Да что вы! Сколько дров может быть в гараже? А нам много надо. Спасибо вам.

– Хозяйк, попить служивым не дадите? – из тьмы выступил мужик, хрустя кожзамом. За ним торчали два лома в пятнистых телогрейках, с автоматами.

– Конечно-конечно… – заплюхали боты.

– Кому служите-то, служивые? – Кирка даже зажмурилась от собственной смелости.

Кожзам притворился, что не услышал, весь сгорбился над аборигенкой, всё приглушенно расспрашивал ее о чем-то.

Это не наши солдаты, вдруг поняла Фро. Наши ходят в летней форме и автоматами под нос не тычут. А главное – зачем рыскать за водой по темным дворам? Вон, у Белого дома полно мест, где и поят, и кормят.

Огибая автоматчиков, Фро чуть не выронила свои дощечки обратно в грязь.

– Девочки, а у вас тут что, дровами топят?

Боец покрупнее браво загыкал над шуткой боевого товарища.

…Сами не свои от страха баррикадницы вернулись на проспект.

– Гад, сука, хер моржовый! – Случайная тетка опаской уступила Фро дорогу. – Честное слово, если б не костер, я б ему этими дровами череп проломила!

– Ох, не нравится мне это, – ворчала Кирка. – Прям под носом шастают, супостаты.

– Хотите новость, девчонки? – вывернулся какой-то в «дутой» болоньевой куртке. – Назарбаев-то ихний – взял да и отказался в Казахстане чрезвычайку вводить.

– Правда, что ли?

– Побожись.

– «Свобода» натрендела.

– Класс! Молодцы! – Поддержка Ельцина Назарбаевым была первой доброй вестью за весь день. Смысл ее до конца оставался не ясен Фро. Но она почувствовала: часть республик еще сопротивляется. Значит, не беспредельна власть ГКЧП…

– Ты бы, соколик, нам дровишки помог донесть, – подсказала практичная Кирка.