– Ну? Что там у него? – Мелехова с хрустом вдавила трубку в выемку аппарата и махнула головой, отбросив надоедливый росток, который на этот раз капитулировал, зацепившись за край настенного календаря. – Тома?

– Людочка, ты только не волнуйся, – Пихта испуганно переводила взгляд с подруги на парня и обратно. – Это ведь только слухи, да, Кирюшечка? Ведь в монастыре ничего такого не подтвердили?

– Какие слухи? – насторожилась главред.

– Ну, про похищение монахини. В городе шепчутся…

– Чего-о-о-о??? – Людмила Антоновна с неожиданной для ее габаритов скоростью вынырнула из-за стола и, в два прыжка подскочив к Томе, вырвала у нее из рук бумаги. – Где?!

– Тут, в конце, – Тома ткнула пухлым мизинцем в лист и на всякий случай отодвинулась подальше к окну, втянув голову в плечи.

В кабинете повисла тишина. Сжав губы в одну линию, Мелехова жадно впилась взглядом в текст. Зрачки ее лихорадочно метались по строчкам, ноздри хищно раздувались, с шумом вдыхая и выдыхая воздух. Дочитав до конца, она, не глядя на Кирилла, решительно двинулась к выходу из кабинета. Не ожидавший такой реакции, парень уже открыл было рот, собираясь окликнуть главреда, но та остановилась у двери и, плотно захлопнув ее, повернулась.

– Удивительно, – Людмила Антоновна смотрела на парня без злобы, с какой-то беззащитной горечью. – А ведь я недооценивала вас, Ковалев.

– Людмила Антоновна, но…

– Помолчите! – Мелехова медленно прошла к столу и тяжело опустилась в кресло. – Хотя нет, не молчите, ответьте мне всего на один вопрос: кто?

– Что «кто»? – Кирилл, нервно провел руками по джинсам, вытирая вспотевшие ладони.

– Кто вас подговорил это сделать?

– Но я сам… никто меня не подговаривал… Просто мы же не имеем права игнорировать факты…

– Факты? – Мелехова откинулась в кресле и прищурилась. – Так значит, у вас есть факты! И вы строите свое расследования на показаниях некоего гражданина Белко, так?

– Не только, на его показаниях, но…

– А известно ли вам, что семья Михаила Белко, или, как его называют его дружки, Белка, живет по соседству со мной? И что на даче он обретается не только летом, а почти круглый год? И что Белкой его зовут не из-за фамилии, а потому что пьет он практически беспробудно, и жена выставляет его из дому чуть ли не каждый месяц?

– Но он мне показывал то место, там действительно огорожено…

– А вам известно, что место это уже дважды тщательно исследовали криминалисты? – в голосе главреда зазвучал металл. – И что никаких, слышите, никаких следов убийства там обнаружено не было?

– А вам известно, – Мелехова подалась вперед, – что трудница Эвелина Томашевич, именно трудница – не монахиня и даже не послушница, обратите внимание на этот немаловажный факт – действительно исчезла. И вместе с ней исчез некий предмет, принадлежащий монастырю? Что именно пропало – не раскрывается, и меня, поверьте мне на слово, Ковалев, абсолютно не волнует, что там у них пропало. Потому что это – дело монастыря, и потому что в некоторые вопросы ни мне, ни вам, ни кому-то еще совать свой нос не полагается! А если тема похищений вызывает у вас столь нездоровый интерес, к тому же подогретый, насколько мне известно, личными мотивами, то должна напомнить, что пристрастность в журналистике недопустима! – Голос главреда становился все громче и громче, напитанный и усиленный многократным отражением от стен кабинета, внезапно пришедших в движение, – И, несмотря на то, что мне искренне жаль вашего бра-а-ата, его исчезнове-е-е-ение не да-а-ае-е-етвампра-а-а-ававыстраива-а-а-атьту-у-у-утсоверше-е-е-еннофа-а-а-анта-а-а-асти-и-и-иче-е-е-ески-и-и-ы-ы-ы-ете-е-е-ео-о-ори-и! По-о-о-ока-а-а-а-йа-а-агла-а-а-авныйре-е-еда-а-акто-о-о-орэтойга-а-а-азе-е-е-еты, Ко-о-ова-а-а-альо-о-ов, ни-и-и-и-икто-о-о-о-о… – Людмила Ивановна вдруг осеклась. – Кирилл, что с тобой? Опять?! Тома, у него опять началось!!!