В этот момент поезд резко затормозил. Стоявшие в тамбуре дернулись, пес залился оглушительным лаем, а мужичок, потеряв равновесие, едва устоял на ногах. Отчаянно балансируя, он схватился за первое, что попалось, а именно за мою ладонь. На мгновение в тамбуре словно пахнуло зимним морозным воздухом. Пес жалобно заскулил, мужчина испуганно захлопал глазами. Поморщившись, я отбросил его руку.

– За поручни держись, – процедил я и вслед за Анастасией вышел из остановившегося вагона.

Начинающийся цирроз печени, хронический гастрит от однообразной пищи, работа на буровой вышке где-то в Северном море, умирающая мать, умственно отсталая сестра-инвалид, давние проблемы с простатой, алименты двум женщинам в двух разных городах – за секунду контакта я «считал» все осознанные и неосознанные проблемы этого бедолаги, который теперь стоял у открытых дверей, не решаясь выйти на перрон. Я поморщился и, вытащив из карманов кожаные перчатки, натянул их на руки, несмотря на теплую погоду. К сожалению, мое сумасшествие не ограничивается способностью покидать собственное тело. Боже, как же я это ненавижу…

Едва поспевая за Анастасией, которая ловко лавировала в толпе, я, столкнувшись пару раз с пассажирами, навьюченными сумками и баулами, и выслушав (а может быть, и почувствовав) в свой адрес не самые приятные вещи, наконец, добрался до подземного перехода. Прибавил шагу и догнал девушку. Та на ходу вводила пин-код, запуская заблаговременно отключенный на время поездки мобильный телефон.

– Тебя подбросить домой? – спросила она.

– Если не трудно.

– Без проблем, – Анастасия улыбнулась, но тут же закатила глаза, глубоко вздохнув. – Началось!

Возвращенный к жизни смартфон яростно рычал, извергая из себя неисчислимое количество эсэмэсок о пропущенных звонках.

– Ого! Двадцать два пропущенных от Купидона! – девушка нахмурилась. – Уж и не знаю, то ли позвонить ему, то ли просто уволиться заочно.

Она нажала на вызов и, кивнув мне, быстрым шагом направилась в сторону автостоянки.

– Алло? Юрий Геннадьевич? Анастасия. Я… Что???

Я едва не налетел на спину своей начальницы, которая резко остановилась прямо посреди холла ЖД вокзала.

– Выезжаем! – за мгновение до столкновения она сорвалась с места, едва не сшибив с ног зазевавшегося студента. – Сева, скорее!

– Что случилось-то? – задыхаясь от стремительной пробежки по подземному переходу от вокзала к «Воротам Минска» – двум одиннадцатиэтажным башням, у подножия которых была расположена стоянка, я ввалился в «мерседес» Анастасии и едва успел захлопнуть дверцу, как тот рванул с места. – Блин, ну что за спешка? Купидону опять вожжа под хвост попала? Они же на экскурсии! Ну отдадим мы этот отчет в понедельник с утра Веронике… Настя?

Анастасия резко бросила на меня взгляд, от которого внутри похолодело.

– Вероника пропала.

«Мерседес», натужно ревя, выскочил с Бобруйской на Свердлова и, промчавшись мимо мигающего желтым светофора на Аранской, выскочил на Партизанский проспект.

Кастет был идеальным слушателем. Практически не перебивая и не останавливая Кирилла, он, казалось, переживал сам всю историю, начиная от рассказа Мишки Белко и до приезда Кирилла в Минск. Он хихикал, зажимая ладонью рот, в том месте, где бедолага наладчик, растеряв вещи, карабкался на дерево. Слушая про собак с горящими глазами, азартно таращил собственные. В том месте рассказа, где девушка в черном расправилась с группой напавших на нее людей в плащах, он возбудился больше всего. Подавшись вперед, тощий жадно ловил каждое слово Кирилла, кривя губы и громко сопя носом. История с главредом «Вечерки» его отчего-то позабавила – Кирилл, вдохновленный вниманием благодарного зрителя, в красках описывал войну Мелеховой с цветком и початую «Метаксу» в сейфе. А слушая про пикировки Людмилы Антоновны с главбухом, Кастет и вовсе ржал в голос. Опустив подробности своего обморока в кабинете главреда, Кирилл вкратце рассказал о приезде в Минск, коротком поиске «МедиаПро» и ожидании в приемной. Мысль о Веронике взволновала его и, поколебавшись секунду, парень решил, что и так рассказал достаточно.