Греки, прибывшие вместе с Софьей Палеолог в Москву, стали первыми дипломатами московского княжества. В конце XV века Посольский приказ еще не сложился, международными отношениями в Московском государстве ведал Казенный двор, который вел зарубежную переписку великого князя и посылал миссии дворам иностранных государств. Во главе миссии обычно стояли двое – грек и русский – первый лучше знал Запад, второй тверже отстаивал интересы великого князя. Одним из наиболее активных послов той эпохи оказался византийский грек Юрий Траханиот, «боярин великой княгини Софьи», сватавший ее за Ивана III. Траханиот ранее жил в Неаполе и Риме, неплохо знал европейские порядки. В начале 1490-х годов Иван III трижды направлял его в Вену, к императору Фридриху III и его наследнику Максимилиану, пытаясь заручиться поддержкой Священной Римской империи в борьбе против Польши и Литвы. Зная о соперничестве Максимилиана с польскими Ягеллонами за обладание Венгрией, Иван III предлагал заключить союз с целью раздела ряда европейских территорий: Венгрию – Римской империи, Литву – России. Союз, однако, не сложился, а позднее Максимилиан решил примириться с Польшей и предлагал Ивану III свои услуги посредника в достижении согласия с поляками, но отношения не складывались. Сказалась, видимо, еще и затаенная обида. В 1493 году русские посланники отказались участвовать в торжествах по случаю свадьбы императора Максимилиана и Бьянки Сфорца, поскольку за два года до этого события Иван III предлагал выдать за Максимилиана одну из своих дочерей29.

Удачней сложился антилитовский союз Москвы с крымским ханом Менгли-Гиреем. Иван III домогался этого союза ценой любых уступок. Он соглашался даже, если потребует хан, титуловать его «государем» и не щадил расходов на «поминки», то есть ежегодные подарки для своего татарского союзника. Посредником в переговорах с Менгли-Гиреем выступал еврейский купец из Кафы (Керчи) Хозя Кокос. В некоторых источниках его называют первым русским резидентом в Крыму, и с этим можно согласиться. Хозя Кокос вел выгодную торговлю с Москвой, в основном драгоценностями30, оказывал содействие русским послам, получал жалование, а в награду за заключение столь желанного союза получил щедрую награду от Ивана Васильевича. Крымские татары стали производить периодические набеги на литовские владения, проникая далеко в глубь страны, до Киева и дальше, нанося материальный ущерб и подрывая обороноспособность Великого княжества литовского.

Союз с Менгли-Гиреем помог решить и другую, не менее важную проблему русской внешней политики конца XV – проблему даннических отношений с Большой Ордой. При ее разрешении Иван III более чем когда-либо действовал не столько оружием, сколько средствами дипломатии. Союз с Крымом оказался решающим фактором. К союзу были привлечены ногайские и сибирские татары. После «великого стояния на Угре» в 1480 году, когда Ахмат не решился вступить в бой с объединенным русско-татарским войском, даннические отношения были прекращены. При отступлении хан Ахмат был убит ногайцами. А Менгли-Гирей в 1502 году окончательно разгромил Большую Орду. Как говорили тогда, Иван III «погубил одного татарина посредством другого»31. Попутно была решена еще одна задача. Ивану III удалось большей частью дипломатическими ходами добиться вассального подчинения другого татарского ханства – Казанского – возникшего в среднем Поволжье в первой половине XV века.

Дипломатия Ивана III в сочетании с военными действиями против Великого княжества литовского тоже давала важные результаты. По окончании русско-литовской войны 1487–1494 годов стороны приступили к переговорам. Литва отказалась от дани с пограничных районов Новгородчины. Некоторые земли Верховских княжеств отошли к Москве, включая Фоминск, Вязьму, Березуйск, Перемышль, Воротынск, Одоев, Козельск и Белев. Ивану III пришлось вернуть литовскому князю Мосальск, Серпейск, Мценск и некоторые другие города с волостями. Желая закрепить мир с Московией и рассчитывая вернуть некоторые уступленные земли, великий князь Александр Ягеллон посватался к дочери Ивана Васильевича, Елене. Брак был заключен, но земель Александр не получил. Самое же неприятное для литовцев состояло в том, что Вильна была вынуждена признать за великим князем московским право на титул «государя всея Руси»