Рум снял и отложил мешающие стекляшки, кажется, «очки», сдвинул повыше платок и положил ладонь на лоб девушки. Всего несколько слов, крохотный импульс – и готово! Ни следов, ни боли. А про голову он потом объяснит. Откуда ей знать, что это всего лишь искусственная модель, для опытов. А что на человека похожа – так из этических соображений. Чтоб ни у кого из студентов не возникла ассоциация с любимой бабушкой или двоюродным дядей. До этого, скажем так, прецеденты были…

Он собрался осторожно похлопать девушку по щекам, но в последний момент передумал. Остановила мысль – а без этих круглях она вроде ничего! Кожа нежная, носик такой аккуратный… и губы красивые. Может?.. Нет, нельзя, неэтично… А кто это сказал? И вообще, он её вызвал, значит, право имеет!

Было стыдно, но Рум собрал волю в кулак и коснулся губами её губ. А потом ещё. И ещё… Увлечься помешало даже не чувство неловкости, а полная безучастность объекта. Словно ты от отчаянья вынул из банки «модель» и… Нет уж, до такого он не опустится! Да и нечестно это. Пусть и глупая человечка, но ведь ДЕВУШКА же… Эх.

Значит, так! Девушку – под одеяло, самому – в душ и спать. Где спать – другой вопрос. В общаге есть шанс нарваться на Крызовых подпевал, а здесь теперь негде. Не на коврике же…

Философская мысль о схожести демониц и человечек посетила Рума в пять утра. Почему так рано? Потому что именно это время выбрала призванная, чтобы сначала со всей дури наступить на него в темноте – больно вообще-то, ногой прямо по хребту! – а потом… Правильно, сама же испугалась и завизжала.

– Заткнись, дура! – Парень, морщась, потёр спину. – Чего орёшь в такую рань?

На диване ойкнули и заткнулись. Правда, ненадолго.

– Значит, мне всё это не приснилось? А я думала…

– Не приснилось, как видишь. Всё? Давай дальше спать.

– А… Ром?

– Ну? – Зарычать, что ли, вдруг поможет!

– Почему ты спишь на полу?

– Потому что на диване спишь ты.

– Но… это как-то неправильно. Я же твоя пленница.

– И что?

– Значит, должна быть снизу, то есть внизу. А ты…

– А я сверху, – хмыкнул Рум. – Я понял. Считай, что мне так захотелось. Жарко.

– Да? А вот мне наоборот…

– Что, холодно? – не поверил он. – Ты же под одеялом, оно тёплое! Я вон мантией накрылся, и ничего. Я, конечно, попробую что-нибудь поискать, но…

– Нет-нет, всё в порядке! Это я так просто сказала, мне хорошо. Извини, уже сплю!

Парень недоверчиво послушал, как она шебуршится, пытаясь замотаться в одеяло с головой, а потом решительно поднялся с коврика и полез на диван.

– Ой, ты чего?!

– У нас есть поговорка: один демон ночью мёрзнет, два демона ночью не мёрзнут. Не дураки придумали! Ты не демон, но, думаю, поможет… Да хватит уже брыкаться, не съем я тебя! И ничего неприличного делать не заставлю! Ты меня в этом смысле вообще не привлекаешь, ясно? Отдавай одеяло, вместе накроемся! Ну что, стало теплее?

– Кажется… да. А ты меня случайно рогами не проткнёшь?

– Ни случайно, ни специально. Всё, видишь – отвернулся. А ты тогда мой хвост не задави.

– Какой он у тебя пушистый!

– И не тискай!

Рум сердито вытянул конечность из её загребущих рук и на всякий случай намотал на руку. Что ж она так ёрзает-то? Так и вовсе не уснёшь…

– Пиу! Пиу!

– Ай!

– Пиу!

– Р-р-р, заткнись ты, человеческое отродье!

Пущенная не глядя подушка накрыла собой сигналку и отключила её. Но сон уже безвозвратно пропал. Рум зевнул, потянулся и нехотя разлепил глаза. Светло. Значит, уже позднее утро… Стоп, а где девчонка?!

Пропажа хмуро зыркала на него из дальнего угла комнаты. Тряпка на волосах замотана по-другому, мокрая вся. Мылась она, что ли?