Что делать – надо добираться до Узлового, там проходят еще три поезда. И опять годы не пошли этому достойному городу на пользу: раньше автобус ходил от Южного на самый Узловой, теперь, по разговору на стоянке, поняли, что довезет только до какого-то переезда, а там сколько-то пешком. Вроде, недалеко. Пока ждали автобус и подслушивали разговоры, все гадали – на что же надеются те, остальные у кассы, и почему они не ломятся вместе с нами на остановку? Загадка природы!

Пресловутый переезд появился так внезапно, что я не успел набросить на Светку рюкзак, ей пришлось выносить его на руках, и она прегромко на меня нашипела. Вывалились вместе с внезапно взбудоражившейся толпой, глянули – вокзал виднеется чуть ли не на горизонте, как минимум, километр с приличным гаком. А ушлые в вопросах очередности людишки уже пылят вдоль железнодорожного полотна, только подметки сверкают. Скомандовал Андрюше, уже напялившему «Алтай»19 – обогнать! Подлез под рюкзак, допыхтел до немного ушедшей вперед Ленки, хватаю у нее из рук сумку, куда выложили весь продуктовый запас и «расходные материалы» на подъезд – куда там! «Я сама!» – и все тут. Глупая, говорю, деньги же в сумке, неужто я о тебе забочусь… И ходу. Некоторое время даже смог продержаться за легкоатлетом, но потом в глазах покраснело, в зобу дыханье сперло, и тот медленно, но верно, начал уменьшаться в угловых размерах.

Однако, и тут не повезло. Как потом судачили кумушки в очереди, становящейся совершенно импотентной, радушной и общительной на время отсутствия билетов, пока мы бежали, еще были общие на тот самый 384-й, которого не стали ждать в Кирове, в уж как добежали, так они и кончились, хоть никто их и не брал.

Проводники 384-го, который вскоре подошел, скромностью не отличались. На вопрос Андрея о таксе заячьего проезда до Печоры разгубастили аж по двести штук с носа. Я бдительно стерег кассу, столь же тщательно, сколь и безрезультатно. Поезд мягко стронулся, и вновь открылась унылая панорама неэлектрифицированных опустевших путей под мерзенькими тучками, навевающая желание смотаться отсюда на чем угодно и куда угодно как можно скорее.

В самом деле, если на Южном можно было хотя бы прогуляться в город, или на красивый речной вокзал на берегу неширокой Двины, или в магазин, на худой конец и тощий кошелек, то здесь выбор ограничивался коммерческим киоском и деревянным сортиром. Ах, нет, еще магазинчишко с маринованными помидорами в трехлитровках и приветливым взглядом полусонной торговки – чё приперся? Да стройные деревца неподалеку, на которые так и тянуло с основной веревкой и мылом.

До того нас довел этот вокзальчик, что уже готовы были взять безумно дорогие билеты на фирменный 22-й Воркутинский и с нетерпением поджидали, когда начнут давать. Я выклянчил себе в очереди место первым среди желающих на общие места, видимо, окружающие попались богатые и охочие до комфорта, а дали… три купейных. Не желая терять приоритет непосредственного сближения с лакомым окошком, я подвинулся ровно настолько, чтоб первая дама из «белой» очереди, особо не затрудняясь, могла разместить свои телеса в допустимой близости к кассиру, но не более. Что началось! Мало сказать, что она пихалась задницей, другие части тела также порывались участвовать в процессе, а глотка не закрывалась ни на йоту, даже когда мне удавалось вставить что-то типа:

– Ой, женщина, ну что ж вы кричите? Ведь вам уже вон билет выписывают… Да не толкайтесь, я же костлявый, вам больнее будет… Поберегли б, что ли, голос, вдруг сядет… – и прочую чепуху, коей пытался остудить медленно возбухающий накал остальной очереди против вовремя подвернувшегося хулигана, на котором можно замечательно сорвать злобу. На самом деле, заговор зубов мне лично был ни к чему, поскольку рукой за «прилавок» я вовремя уцепился, и отделить меня от него вряд ли бы удалось. Подскочила Света, здраво рассудившая, что мне с бабой драться не с руки, а ей-то в самый раз мужа защитить, но конфликт уже иссяк, так как туша обладательницы последнего бесценного клочка бумаги уже протискивалась сквозь бушующее море обездоленных, а надежды всё пасмурнели, и это остужало головы.