Пока разговариваем, вышли из библиотеки по направлению к гостинной, и от этих слов Айрис я тихо смеюсь.

– Ну ты даешь. Кто будет судить родителя за то, что он ставит своего ребенка в пример? Точно не я.

– Ох, Авалон, – тяжело выдыхает Айрис. – По словам Бевана, у принца даже пук с ароматом розы.

Здесь я не сдерживаюсь и хохочу во весь голос. Как же мне ее не хватало! Я вытираю выступившие от смеха слезы, мы замолкаем и идем в уютной тишине, изредка обмениваясь взглядами и улыбками, как будто проверяя, что это не сон и мы наконец-то увиделись.

Как только мы заходим в гостинную навстречу Айрис несется голубое облако под именем Атти и чуть не сбивает ее с ног.

– Почему, почему ты так поздно приехала? Мы ждали тебя на прошлой неделе.

Она кружит вокруг Айрис и даже подпрыгивает, как пес, который давно не видел хозяина. Не хватает только хвостика, честное слово.

Пока они в своем мире, я подхожу к Олану, который вернулся в Соул несколько часов назад и уже раскинулся на парчовых подушках с кубком вина. Я обнимаю его и ладонью шлепаю по колену, чтобы он убрал ноги и я могла сесть рядом.

– Как поживаешь? Есть чем поделиться? – Я с наслаждением вытягиваю ноги и беру протянутый кубок.

Он устало и шумно выдыхает: – Не так хорошо, как хотелось. Думали, что получится быстро уладить это недоразумение, но похоже, что убийство барона было только началом. Да и Брайс, как сквозь землю провалился. Наши шпионы в Ошене не смогли отследить его. Все следы обрываются в Нёльере, столице Кэлхаунта.

– Не удивительно, что он выбрал это место, чтобы скрыться, – бормочу я.

Олан согласно кивает:

– Гиблое дело. Проще отыскать муравья на черном мраморе, чем убийцу в Нёльере.

Обнимающиеся Атти и Айрис подходят к нам и, услышав эти слова, с их лиц сползают улыбки. Они тоже берут по бокалу и внимательно слушают рассказ Олана.

– Ее Величество, как я полагаю, решили, что людей поразит жестокость, с которой расправились с сэром Тюринсом, и это оттолкнет их от продолжения восстания. Но пока все происходит с точностью наоборот.

Я беру пару ягод винограда и говорю:

– Это подстегнуло их действовать более напористо. Они стали смелее.

– Да. Они уже собрали новую, достаточно большую группу сопротивления и избрали нового главу.

– Они становятся организованными. Это плохо. – говорит Айрис.

Мы все согласно киваем головой.

– И что сейчас происходит в Ошене, какие наши действия? – спрашивает Атти.

– Мы ведем переговоры, пытаемся понять, что им нужно. И по возможности прийти к соглашению, которое бы всех удовлетворило.

– А были еще случаи нападения на людей с Силами? – спрашиваю я.

– Нет, но люди могут покалечиться в давке. По выходным, на главной площади Ошена собирается большая толпа народу, чтобы послушать выступление главы сопротивления.

Мне совсем это не нравится. Грудь сдавливает ожидание чего-то плохого.

– Их не разгоняют?

– Нет. Но наши гвардейцы постоянно там находятся и следят за всем. Но пока мы хотим решить это мирным путем.

Я фыркаю. Как же меня злит эта политика вытирания соплей.

– Я не понимаю, почему никто не видит, что это уже не действует? Кажется, что пора мирных переговоров давно прошла. Они убили человека с Силами! – От возбуждения я не могу усидеть на месте, встаю и начинаю ходить кругами по комнате. – Мягкая политика Аластрионы довела наше королевство до такого состояния. Нужно было искоренять такие мнения сразу, вырубать, как докучливый сорняк! А теперь что? Нас даже не воспринимают как потомков Создательницы. Мы полностью потеряли свое лицо, свое наследие. Человек без Силы на троне Сетона! Если бы Создательница видела во что превращается ее королевство, уверена, она бы обратила в пепел всех, кто распространяет такие мнения.