– В той комнате! – дернула я подбородком в сторону спальни. – Коробка. Большая, жёлтая. Ты увидишь её сразу. Тащи сюда, только аккуратно.

Он неуверенно взглянул на громилу. Тот чуть помедлил, но всё же кивнул. Мальчишка мгновенно исчез в соседней комнате.

Кровь медленно стекала, собираясь в лужицу на полу. Раненый дышал всё слабее. Громила продолжал нервно оглядываться на дверь, будто в ожидании какого-то сигнала. Он крепко стискивал кулаки и хмурился. Я сидела неподвижно, держа окровавленное полотенце. От страха и беспомощности в груди стоял ком. Происходящее я воспринимала фрагментами, как кадры старого фильма на помутневшей от времени пленке. Глубоко вздохнув, я попыталась взять себя в руки, но тщетно. Растущая паника сковывала, и казалось, я вот-вот свалюсь в обморок. Я старалась не думать о том, что нахожусь в квартире с незнакомыми людьми и в ситуации, которая не сулила ничего хорошего. Внезапно я почувствовала шевеление у ног. Мальчишка поставил коробку и теперь смотрел на меня с непонятной надеждой. Это неожиданно вывело меня из ступора. Я встрепенулась.

Перепачканными в крови дрожащими пальцами откинула с лица упавшие пряди и, подавив страх, сползла на колени и открыла коробку. Порылась в ней свободной рукой и поблагодарила себя за излишнюю осторожность, вызванную моей патологической невезучестью. В запасе у меня имелись бинты, пластыри, антисептик и куча других медицинских принадлежностей, в основном от порезов и ожогов. Ну и от носового кровотечения, которым я часто страдала в силу неуклюжести и нелюбви к дверям, которые открываются на себя.

Как смогла обработала раны и наложила стерильные повязки. Не придумав ничего лучшего, закрепила их скотчем, который тоже оказался в коробке. Проделывая всё это, я всматривалась в мертвенно-белое, местами покрытое испариной лицо и про себя повторяла: «Не умирай, пожалуйста, не умирай».

По тихому рычанию над ухом поняла, что говорю уже вслух, и светловолосому громиле это явно не нравится. Я замолчала, но мысленно продолжала твердить одно и тоже, надеясь, что меня услышат.

На миг показалось, что мужчина перестал дышать. Сердце ушло в пятки, я заметалась в испуге.

«Проверить пульс!» – пронеслось в голове.

Едва я занесла руку, чтобы коснуться его шеи, как он внезапно схватил меня за запястье. Железные пальцы сомкнулись словно тиски, и я невольно вскрикнула от боли. Темные глаза угрожающе смотрели на меня. В желтоватом свете ламп они казались почти черными.

– Кто ты? – прохрипел он, приподнимаясь навстречу.

– Тише, тебе нельзя двигаться! – попыталась я его успокоить.

– Кто ты? – настойчиво повторил он.

Ответить я не успела. Хватка ослабла, и он обессиленно повалился назад. В ту же секунду громила и мальчишка оттолкнули меня в сторону. Я едва удержалась, чтобы не упасть.

– Джерд, это я, Эйрих! – торопливо заговорил светловолосый. – Тебя ранили. Нужно переходить. Сейчас. Гхолы уже взяли след.

О чем он?

– Помоги… мне встать, – прохрипел темноглазый. Его низкий голос звучал глухо.

Опираясь на руки товарищей, он с трудом поднялся. Только теперь я заметила, насколько он был высок. Весь в крови, с обнаженной грудью, в повязках, он едва держался на ногах и не сводил с меня пристального взгляда. То, что при таких ранениях он всё ещё оставался жив, кроме как чудом, я назвать не могла.

– Джерд, надо торопиться, – снова заговорил громила.

– Она идёт… с нами.

Темноглазый кивнул в мою сторону и закашлялся. Кровь тонкой струйкой зазмеилась по подбородку.

– Она… что?! Нет, это безумие. – Громила уставился на него, хмуря светлые брови. – Нет, нельзя…