– Ну что, мой товарищ, – обратился начальник к Алексею на выходе из ресторана. – Ты понял насколько важны незначительные, но весьма точные траты во времена оценочной и избирательной справедливости? Нельзя экономить на благодушии сильных мира сего…

– В некотором роде…

– Ты умный малый. Только не болтай лишнего. Настало время перенимать настоящее ремесло. Я, увы, постепенно сдаю свои позиции. Впрочем, на сегодня все. Отправляйся домой и хорошенько подготовься к ужину с Лоли. Поверь, вечером тебе предстоит не менее ответственное дело.

***

Задумчивый Алексей медленно брел домой по главному проспекту города. Энтузиазма начальника по поводу предстоящего ужина он совершенно не разделял. Сказать больше, он от чего-то догадывался, что вертихвостке Лоли он понадобился для некоторых…особенных дел. Далеких от хотя бы легкой романтики.

Недалеко от дома молодой человек совершенно случайно стал частью демонстрации. Стихийное шествие перекрыло все движение и несло с собой плакаты и яркие лозунги. Однако понять суть требований галдящих людей у Алексея не получалось. То ли вино дало ему в голову, то ли сами вопрошавшие были совершенно нетрезвы.

– Вы не подскажите, о чем вещают господа с мегафонами? – обратился юноша к невысокому седому старичку в рубашке и шортах.

– А черт его знает… Патриотическое что-то. Значит, поддержать надо! Ура, товарищи! Родина! Да здравствует Город N! – радостно воскликнул старик, и его слова подхватила разношерстая толпа.

– Вперед за Город N! – закричал кто-то.

– Да здравствует победа!

– Вперед за “Молотобойца”! – проскандировал кто-то. Видимо, ярый фанат местной футбольной команды.

– Вперед! Ура “Молотобойцу”! – горячо поддержали другие.

– Ура товарищу Апельсинову!

– Мо-ло-то-бо-ец!

– Враг не пройдет!

– Боже царя храни! – воскликнул Алексей. Творившийся беспредел позабавил юношу, и он решил подшутить. Но юмор народ не распознал: разгоряченная толпа бездельников с удовольствием подхватила слова помощника адвоката и принялась усердно скандировать: “Боже царя храни”. Пока в какой-то момент опомнившиеся организаторы приводили подшефных в чувство, Алексея и след простыл…

Когда дверь родной квартиры со скрипом открылась, напряженный и несколько взбудораженный Алексей почувствовал объятия гармонии и покоя. Вдохнув ароматы уюта, юноша не спеша снял натершие ноги туфли, скинул пиджак на ближайший стул и проследовал прямиком в ванну. Принять душ.

Родителей еще дома не было – они возвращались с работы не раньше семи.

Закончив освежающие процедуры, Алексей завернулся в полотенце и решил заварить себе кофе.

Зазвонил телефон. Юноша нехотя поднял трубку.

– Я решил застрелиться, – заявил хриплый хмельной голос.

– Петя? Это ты? – нахмурился Алексей.

– Я стреляюсь, Леха… Вот возьму пистолет, заряжу одну пулю в ствол, взведу курок… – человек явно смаковал каждое слово в своем рассказе, – выкурю напоследок еще одну… последнюю сотую сигарету, приставлю ствол к своему гладко выбритом лбу и…

– Ага… ну ладно. Давай, пока, – безразличным голосом заявил Алексей.

В трубке раздалось задумчивое молчание.

– И что, ты совсем не хочешь остановить меня? – несколько обиженно спросил Петр.

– Нет.

– И даже немного поуговаривать? – совсем расстроился собеседник.

– Не вижу в этом смысла! – начал горячиться Алексей. – Если бы ты хотел застрелиться, то сделал бы это давно. А устраивать фарс из своей смерти – это просто недостойно мужчины. Будь самураем: прочти в тишине чувственные стихи и смело пусти пулю в лоб!

Петя цокнул языком.

– Но ведь тогда я просто сдохну… и все, – задумчиво проговорил он.