– Да, тут, не особо кому думать, – Аня огляделась – в туалете никого не было.

– Ты ключи от дома взяла? – проигнорировала комментарий мама. Аня нахмурила брови и ощупала карман, ключи были на месте, брелок в виде пупса висел снаружи. Аня вытянула ключи за брелок, машинально, разглядывая пластовую игрушку. Ей нравилось трогать пластик, из которого он был сделан, такой бархатный, что его невозможно было выпустить из рук. Пупс улыбался, и его пышные щеки делали его толстяком. Из-за Аниной страсти к бархатному пластику, голубые ползунки были наполовину стерты.

–Да, а что? – сказала Аня, уже подозревая неладное.

– Подожди, у тебя же сегодня спецкурс, почему ты не на нем? – мама опять проигнорировала ее слова.

– Закончился уже, – соврала Аня.

– Ты поела? – спросила она, не думая о том, когда Аня могла успеть поесть между бесконечными дополнительными занятиями, на которые она ее записала.

–Да, мам, поела. Зачем звонишь? Ради этого? – уточнила Аня, все больше убеждаясь, что мама от нее чего-то хочет.

– Вообще-то, хотела тебя попросить забрать Иришку из школы, – сказала она виноватым голосом, – У нас тут приехал зам. Министра образования, меня просят повторно выступить, а это еще часа 2-3 точно. Извини, но папа тут мне тоже нужен, так что придется тебе самой.

–Мам, ты чего? Ты же обещала! Тебе только твои конференции нужны! – обиделась Аня, надавив пупсу на лицо, от чего оно вмялось и стало страшным.

– Аня, не устраивай истерику, я и так волнуюсь перед выступлением, и ты тут еще. Я знаю, что мы часто с папой не держим слово, но помни, что содержать вас с Ирой это не такое простое дело! Так что забери сестру. Ужин в холодильнике, разогрейте и съешьте. Все, целую, пока, – она положила трубку.

Щеки Ани покраснели, краснота как будто жидкость стекла к глазам, которые тут же заслезились. Она посмотрела на смятое лицо пупса, уголки ее рта, опустились вниз. Аня поморгала, сдавила голову игрушки у висков, и его страшное резиновое лицо выпрыгнуло обратно, он стал похож на рыбу. Вдох, выдох, вдох, выдох. Легче. Аня убрала ключи в карман, умылась еще раз, смыв красноту и обиду с лица. Еще раз вдох, и еще раз выдох.

Когда Аня вышла из уборной, в зале никого не было, только тарелки с растаявшим мороженным. Дорогу перегородила высокая фигура, приглядевшись, Аня узнала женщину, что стояла за прилавком.

– За мороженое оплачиваем, – сказала она почти басом.

– А, где…? – Аня растерялась, она не могла поверить, что Матвей сбежал, не желая платить за мороженое.

–Счет? – закончила вопрос женщина, – вот он, – она протянула папочку, на которой красовалась веселая льдинка в юбочке и с улыбкой в 43 зуба. Внизу было подписано, «от горячих чаевых льдинка не растает». Аня взяла счет и сделала шаг к столу, где остался ее рюкзак.

– Оплачиваем, – перегородила дорогу настойчивая официантка и уперла руки в бока.

Аня посмотрела исподлобья.

– У меня кошелек в рюкзаке, дайте пройти, – она взбесилась и с усилием протолкнулась через преграду с высокой прической. Когда она подошла к столу, увидела ложку и растекшееся по полу мороженое. Она обернулась, чтобы спросить где Матвей, ожидая увидеть официантку на том месте, где она не давала ей пройти, но уткнулась ей в грудь.

–Эй, вы маньячка? Я заплачу, не беспокойтесь, – Аня достала кошелек и вытащила купюры, которые тут же оказались в руках у официантки.

– Ждите, принесу сдачу, – она развернулась и ушла за барную стойку миновав кассу.

Прошло не менее 15 минут, за которые Аня успела прикинуть: как упала ложка, посмотреть во все окна и обыскать место, где сидел странноватый парень в очках.