Аттракцион свободы Филипп Дмитриев, Мирра Гельд

Сон

Черное пространство заполняло все вокруг, сверху и снизу была бесконечная глубина ночи. Яркая вспышка заставила Аню щуриться, в темноте появился светящийся квадрат, он приближался с невероятной скоростью, прямо к ней. Когда стало слышно шипение его электрического сверкающего контура, дверь в комнату открылась. Аня, вздрогнула и проснулась.

– Пора вставать, – сказала мама. Аня спала на животе всю ночь, шея затекла и сложно было перевернуться. Убрав с лица светлые волосы, она рассмотрела время на будильнике.

– Но, мам, рано, мне еще 40 минут можно, – сказала она охрипшим спросонья голосом.

– Вставай, Иришку надо собрать, – сказала мама.

– Что? Опять? – возмутилась Аня, потирая глаза, ресницы на которых слиплись от слезинок. Вчера перед сном она плакала, это было не в ее духе, но иногда глаза слезились сами собой, от обиды, что подолгу не видела родителей.

– Ну, прости, мы с папой на конференции сегодня, я выступаю. Ты у меня умничка! Все целую! – дверь в комнату закрылась. Через пару мгновений захлопнулась и входная дверь. Аня сидела на кровати взъерошенная и хмурая.

–Ира! – во весь голос сказала Аня, -просыпайся! Слышала? Мы сегодня вместе.

– Не ори, я слышала, – сказала Ира, выползая из-под одеяла.

– Я не ору, собирайся, сестренка, – она открыла шкаф и стала вытаскивать одежду.

– После этой конференции, надо взять отпуск, мне кажется, девочкам нас не хватает, – сказал папа.

– Они самостоятельные, все умеют… хотя, возможно, нам действительно не помешает съездить куда-нибудь вместе, – мама поправила мужу галстук.

Они вышли из подъезда, и мама оглянулась на окна их квартиры. Ира махала им рукой. Родители улыбнулись и помахали в ответ.

На занятия Аня пришла раньше всех, села на подоконник и будто растворилась в пространстве. Проходящие мимо ученики и учителя не замечали ее. Постепенно коридор стал наполняться и бурлить как газировка, которую наливают в стакан.

Аня не ощущала тех эмоций, что переполняли ее одноклассников. В ней была пустота. Где-то в подсознании она осталась в своем сне, бездонная чернота двигалась вокруг нее как планеты вокруг солнца.

Перед закрытой дверью класса был настоящий хаос, кто-то смеялся, кто-то списывал домашнее задание, мальчишки кидались бумажками в девчонок, отбирали у них рюкзачки и пытались закинуть на уступы у потолка, которые предназначались для горшков с растениями. У одного получилось, рюкзак приземлился на уступ, вызвав истерику у девочки и восторг у одноклассников.

– Дурачки, вот бы рюкзак на голову этому метателю свалился, – усмехнулась Аня. Перед ее глазами появился Матвей.

– Ты чего тут делаешь? Опоздала? – спросил Матвей, его карие глаза прищурились, - эх, не увидела, как Ленкин рюкзак на орбиту полетел.

– Я вообще-то первая пришла и видела это шоу.

– Первая? Странно, не заметил тебя. Опять в мантии-невидимке сидела, ведьмочка? – подшутил Матвей.

– Да пусть этому балбесу рюкзак на голову свалится, – сказала Аня.

Рюкзак пошатнулся и стал потихоньку сползать вниз. Андрей стоял точно под ним и почти плакал от смеха, отбиваясь от Лены, которая, не жалея сил, лупила его кулаками.

–Ай! – рюкзак свалился на Андрея.

– Так тебе и надо! Дурак! – Лена шлепнула Андрея в последний раз, подняла рюкзачок и гордо удалилась.

Дверь в класс открылась, лица учеников сразу стали серьезными. Взлохмаченные мальчики и девочки с красными от бега щеками заходили в кабинет молча, поправляя форму.

– Ну, ты даёшь, – Матвей дернул Аню за рукав.

– В смысле? – не поняла Аня.

– Ты рюкзак Андрею на голову скинула!

– Опять ты за свое, не скидывала я ничего никому, сам упал, наверное, – Аня задумалась, если бы она действительно обладала магией, тогда бы она отменила конференцию у родителей, и они вечером смогли бы провести время вместе.

– Ого, смотри, доска закрыта, по ходу контрольная будет. Сядь рядом, я ж ничего не учил, подскажешь мне? А я тебя после уроков мороженным угощу, – сказал Матвей. Но Аня не слышала его, она прошла вперед положила рюкзак на последнюю парту и стала искать ручку.

– Ань, сядь поближе! – Матвей вырвал ее из раздумий. Аня переложила было вещи на парту ближе к Матвею, но перед ней практически вырос тот самый метатель рюкзаков – Андрей.

– Ты хотела сесть там, вот и садись, а это мое место, – сказал он и сел за парту, подвинув вещи Ани. Девочка сделала брови домиком и показала Матвею, что передаст ему ответ в записке. Матвей нахмурил брови и надулся, будто ему уже поставили два за контрольную. Он бросил рюкзак под ноги и плюхнулся на стул.

– Итак, – сказала учительница, – сегодня у нас внеплановая контрольная, будьте внимательны, мы все это проходили, – она открыла часть доски с заданием, на закрытой половине находились ответы, которые она писала для себя, чтобы легче было проверять.

Время пошло, но Аня никак не могла собраться с мыслями. Сон, который она увидела все больше проникал в реальность, электрическое шипение квадратного портала чудилось ей то справа, то слева. Аня посмотрела на часы – осталось 25 минут, а в ее тетради еще ничего не было, она посмотрела и увидела Матвея, который от отчаяния закусил нижнюю губу и сложил руки, как в молитве. Аня быстро пробежалась по всем вопросам, на самые легкие сразу написала ответы, перенесла их в записку и приступила к сложным заданиям. Когда она закончила писать, оставалось уже несколько минут до конца урока. Аня скомкала записку с ответами и кинула ее в ноги к Матвею, но шпаргалка не долетела, ее перехватил Андрей. С довольной улыбкой он развернул скомканный клочок бумаги и стал списывать. Матвей уронил голову на руки, все кончено, это два.

– Это не тебе, дурак! Отдай Матвею! – прошипела Аня.

– Что упало, то пропало, – Андрей жадно списывал решение, строчку за строчкой.

–Аня! Тихо там, – активизировалась учительница.

«Ай, что делать! – подумала Аня, – вот бы эта створка с ответами открылась!»

– Итак!– учительница встала и уже была готова сказать, что время вышло, вдруг за ее спиной скрипнула и стала открываться створка доски. Матвей вытаращил глаза, казалось, что только он увидел, что произошло. Учительница, почувствовав что-то неладное, обернулась и тут же захлопнула створку с решением, однако Матвей уже успел списать все ответы.

– Ладно, – сказала учительница, – дописывайте и сдавайте тетради.

Изгой

Федя шел по коридору, взлохмаченные засаленные волосы темного каштанового цвета придавали ему вид чокнутого профессора. Рубашка в зеленую клетку была застегнута неправильно на одну пуговицу, и от того ее перекосило, это же было причиной того, что она не заправлялась в брюки и ее мятый край висел над ремнем. Огромный походный рюкзак, из которого выпирали множество различных проводов, металлических клемм, помятых листочков, был неотъемлемой частью Феди, за это однокурсники прозвали его "бездомный". Книги и, конечно, ватман, занимавшие его руки, имели привычку вываливаться, когда он проходил через двери. Весь образ Феди напоминал старую книжную полку, которая вдруг ожила и побрела по коридору.

Он был молод, но определить его возраст было невозможно, очки с широкой оправой скрывали половину лица и увеличивали его необычные глаза. Правый глаз был голубой, левый – темно-карий. От такого сочетания голубой глаз казался почти белым.

Федя вечно хмурился и бормотал какие-то предположения, тут же отвергая их. Он не интересовался сверстниками, не обращал внимание на шутки над собой, он был одержим лишь одной целью…

– О, чудик идет, – захихикали студенты из его группы, – бездомный, пошли гулять, может с девушкой познакомишься, – продолжил нападки один из одногруппников.

– Нет, спасибо, – пробурчал Федя.

– Нет! Спасибо! – передразнил его один из сверстников, – правильно, тебе только бомжихи улыбаться будут, – загоготали студенты. Федя резко обернулся, его леденящий взгляд заставил толпу затихнуть.

– Ладно, пошли, – сказал один из одногруппников, Федя отвернулся, а на его рюкзаке уже висела записка «пни меня».

Федя подрабатывал на кафедре физики, поэтому у него всегда был доступ в лабораторию. Сняв рюкзак, он выпрямился, тяжесть рюкзака развила в нем не только боль в спине, но невероятную физическую силу. Эта сила иногда спасала, поскольку его частенько пытались побить.

Все детство Федя жил в детдоме, воспитатели долго не могли совладать с его психологической травмой. Мальчик грезил, что он видел портал в другой мир. По ночам он вскакивал и начинал ощупывать стены, бормоча, что портал где-то здесь. Он пытался объяснить воспитательницам и другим детям, что другой мир действительно существует, и там возможно все.

Воспитательницы сочувствовали и старались его успокоить. Жалость не позволяла отдать мальчика в психиатрическую лечебницу. Некоторые видели в нем одержимого нечистой силой и, несмотря на то, что политика страны в то время не поддерживала церковь, тайком окропляли его святой водой и молились. Казалось, что в Федю вселилась какая-то сущность, мальчик писал формулы и чертил не понятные схемы, которые ни одному ребенку его возраста не были известны.

– Я уже не могу с ним работать, – жаловалась Татьяна Михайловна своему руководителю Льву Павловичу, – он сводит меня с ума.

– Я вас очень понимаю, но и вы поймите, ребенок в тяжелой ситуации, не только вы, уже все отказались. А эти сверстники… бьют его каждый день… Вы же видите, как ему нелегко, мать бросила его и как! Ладно бы сразу оставила в детдоме, нет же, кинула малыша в магазине, как собаку на улицу выгнала! Это же трагедия! Ужас! Разумеется, ему не легко, он очень чувствительный. Да, со странностями, но со временем это пройдет, вон он какой умненький, помогает, во всем разбирается! Татьяна Михайловна, если вы отказываетесь от группы с Федей… Мне придется отдать его в лечебницу, вы представляете, что там с ним будет? Наберитесь терпения, вся надежда на вас.