В ответ раздался дружный вой, но вождь остановил его, подняв лапу и добавил тише:

– Не будите спящих людей. Их время еще не пришло.

Раздав команды сыновьям и, определив их направления для нападения, армия шестилапых двинулась к лагерю тремарионцев.

Глава 4

Уйдя поверху довольно далеко от волчьего логова, Рун, наконец, спустился на землю и со всех ног помчался к лагерю. Звуки в его ушах слились в единый поток ветра. Не обращая внимания ни на пот, заливающий лицо, ни на хлесткие пощечины встречных ветвей деревьев, ни на цепкую хватку колючих кустарников, старающихся задержать его, Рун стремительно двигался к своей цели. Предупредить о грядущем нападении, – вот единственная мысль, стучавшая в его мозгу; желание, впечатываемое каждым шагом его кожаных сапог в чужую землю. А потом… потом вырвать Скела из волчьих лап. Да! Он спасет друга, чего бы ему это ни стоило. «Только дождись, – мысленно молил он его, ускоряя бег. – Только выживи!»

Наконец, впереди замаячили огни костров. Следопыт остановился перевести дыхание, но тут услышал приглушенный нарастающий шум приближающихся волков.

– Должен успеть, – в полголоса твердо сказал он сам себе и вновь побежал.

Следопыт и волки вышли к лагерю одновременно. Проследив взглядом за движением огромной армии шестилапых, Рун понял их план. Гигантской двухголовой змеей расползались волки с разных сторон, намереваясь взять лагерь в кольцо. Сориентировавшись, неслышной тенью метнулся следопыт к королевской палатке, стараясь опередить шестилапых и, крича во весь голос:

– Тревога! Шестилапые!

Минуту назад лагерь спал. Тишину нарушали лишь тихие разговоры караульных, потрескивание костров да убаюкивающие песни травяных лиму. И вот, серебристо-черный поток шестилапой армии, подобно бурной реке, затопил долину. Врываясь в палатки-пятилистники, волки яростно набрасывались на спящих воинов. Расчет Рэнзиро был верен. Лишенные защитного обмундирования, в первые минуты многие становились легкой жертвой волков. То тут, то там раздавались предсмертные вскрики. И все же один из караульных успел поднять тревогу. Ночную тишину прорезал звук рога.

Руну удалось добраться чуть раньше. Решительно откинув полог и тяжело дыша, он крикнул:

– Тревога! На нас напали!

Услышав следопыта, рука предводителя привычно легла на рукоять меча. А через несколько мгновений, крепко сжимая в руках оружие, Рангвальд и его сыновья уже наносили смертельные раны шестилапым. В воздухе смешались запахи плоти и крови, рычание и лязг оружия. Земля, когда-то поросшая травами и цветами, была взрыта когтями, изранена вонзившимися в нее стрелами и мощными ударами боевых мечей. На мирные земли пришла война.

Волки превосходили тремарионцев численностью. Ростом почти с воинов, они легко находили незащищенные места в обмундировании, впиваясь в них клыками. Но, как бы ни многочисленны были хищники, сколь ни остры были их клыки и когти, скоро эффект неожиданности иссяк. Легкое поначалу продвижение шестилапых вглубь лагеря остановилось. Тремарионцы медленно, но, верно, отвоевывали занятую ими территорию.

Луна давно растаяла в свете взошедшего солнца, а между двумя сильнейшими армиями продолжался смертельный бой. Ни шестилапые, ни тремарионцы не собирались отступать. Но, как бы ни остры были зубы и когти хищников, как ни сильны были их мощные лапы, удары острых мечей и боевых топоров, меткие выстрелы арбалетов и удары цепей нещадно косили их ряды.

Время неслось быстрокрылым грифоном, гоня по небосклону солнце и облака. Позади остался зенит. И вот уже уставшее светило, окрасив небо пурпурным светом, спешило скрыть свое огненное око за горами. Сумерки готовились вступить в свои права. Мирная всего лишь день назад равнина была усеяна телами поверженных воинов и щедро полита их кровью. И все же среди погибших было больше шестилапых. Они проигрывали. Еще немного и волкам пришлось бы отступать перед мощью тремарионцев, не знавших поражений.