Если бы жителей не отселили в первые после аварии дни, а оставили в наиболее загрязненной части ВУРСа на более продолжительное время, это имело бы гораздо более серьёзные последствия для их здоровья. Благодаря проведенной эвакуации ни у кого из жителей не было выявлено острой лучевой болезни, хотя специалисты признают, что сроки эвакуации были затянуты из-за отсутствия соответствующего опыта (Антропова и др., 1990).

Несколько позже, на основании предложения «Минсредмаша», «Минздрава», Совета Министров СССР и Совета Министров РСФСР было принято решение о необходимости переселения жителей с территории, на которой плотность загрязнения по Sr-90 превышала 4 Ки/кв. км. Употребление в пищу выращенной там сельскохозяйственной продукции было опасно для здоровья, а снабжать сельских жителей привозными чистыми продуктами – нерационально. Эвакуации предшествовала большая подготовительная работа: детальное определение плотности загрязнения территории, строительство новых поселков, оценка имущества и денежные расчеты с населением, проведение разъяснительной работы.

Отселение было начато через восемь месяцев после аварии, а закончено через полтора года. Всего с территории ВУРСа (в порядке экстренного и последующего планомерного отселения) были переселены жители 23 населенных пунктов общей численностью около 10.200 человек. Наибольшему загрязнению подверглись Каслинский, Кунашакский и Аргаяшский районы Челябинской области. На территории ВУРСа, ограниченной изолинией 4 Ки/кв. км, была образована защитная зона со специальным режимом, ограничивающим посещение его посторонними. Делалось это для уменьшения поступления в организм местных жителей Sr-90 дополнительно к полученной ранее дозе (Антропова и др., 1990; Никипелов и др., 1990; Радиационно-экологическая обстановка…, 1991).

Так выглядит картина отселения в сухих фразах научных публикаций. Других опубликованных деталей этого поспешного отселения более тысячи человек и менее поспешного, но также безоговорочного отселения еще более 9.000 человек, найти не удалось. В то же время, работая над этой книгой, автор много беседовал со специалистами, так или иначе общавшимися с местными жителями, пострадавшими от взрыва 1957 г. Один из них – Игорь Клементьевич Дибобес (1930—2015) с 1958 г. возглавлял филиал «Института радиационной гигиены» в Челябинске, который позже был преобразован в «ФИБ-4». Он вспоминает, что отселяемые деревни были сравнительно зажиточными, с крепкими домами и налаженным хозяйством. После срочной эвакуации людей переселили в наспех сделанные «финские» домики, плохо утепленные и слабо приспособленные к особенностям местного климата. В результате довольно быстро люди стали оставлять выделенные им дома и разъезжаться кто куда (Дибобес, частное сообщение, 1999).

Таким образом, незамедлительно после образования ВУРСа были предприняты следующие экстренные меры:

– эвакуация населения ближайших населенных пунктов, в которых потенциальная доза внешнего облучения за первый месяц могла превысить 100 бэр;

– санитарная обработка эвакуированного населения с заменой их личной одежды, запрет на вывоз личного имущества и запасов продовольствия;

– введение радиационного и дозиметрического контроля на наиболее загрязненной части территории ВУРСа, ограничение доступа посторонних на загрязненную территорию.

2.3.5. Меры безопасности для неэвакуированного населения

Иная обстановка сложилась на остальной территории ВУРСа, жители которой не попали под первую волну отселения. Специалисты сочли, что в соответствии с нормами чрезвычайного («аварийного») периода уровни внешнего облучения на этой территории не создавали угрозы для здоровья людей ни в первый год после аварии, ни в последующие годы. Главная угроза здоровью населения заключалась в опасности внутреннего облучения за счет употребления загрязненного продовольствия (Антропова и др., 1990).