Голограмма её мужа в пижаме появилась незамедлительно, после того как она набрала его номер. Пока Анна собиралась с мыслями и искала слова, он успел перевести связь на Еву, смуглую, угловатую девчонку с короткой стрижкой и счастливой улыбкой.

– Здравствуй, солнышко.

– Мам, я только что о тебе думала. Когда ты приедешь?

– Я думаю, через неделю. Как ты?

– Всё нормально.

– Как успехи в школе?

– Тоже нормально.

– Ты опять отвечаешь односложно.

– Правда, ничего интересного. Ну, если хочешь, слушай. Сегодня нас водили в центр истории Федерации Гелиопути.

– Это ты называешь, ничего интересного?

– Признаюсь, мне лично было интересно. Хотя, по сути, всё это мы прошли в школе.

– И что ты вынесла?

– Мам, ну мы же не на уроке.

– Но, тебе ведь не было скучно?

– Ещё бы! Наоборот. Нас даже прокатили на легендарном катоне экипажа Кострова «Арктур».

– Странно, но я не слышала о таком.

– Мам, даже не пытайся меня наколоть, всё ты знаешь.

– Ты права, я знаю об экипаже Кострова, но я не знаю о катоне «Арктур». Это что, новое открытие в истории? Насколько мне известно, экипаж Кострова погиб ещё на Земле.

– Всё правильно, они остались на Земле. Чтобы там и погибнуть. Разве ты не знаешь мама, они не должны были взлетать с Земли, поэтому их катон остался на звездолёте.

– Наверное, кто-то из докторов наук защитился на этой белиберде.

– Всё понятно, ты, как всегда пропустила информацию об этом открытии.

– Ева, это сказка. Понимаешь, не открытие, а очередной миф.

Ева безнадёжно вздохнула и подняла руки:

– Это твоё мнение, но может ты скажешь, что герои этих событий тоже вымысел, и не существовало этих пятерых смельчаков?

– Сдаюсь! – Анна, смеясь, подняла руки. – Кстати, ты знаешь их имена?

– Костров, Смычкин, Дилан, Ким и Саенко.

– Умница, ставлю пять.

– А кто это, там, за твоей спиной, лохматый?

Услышав, что вопрос коснулся лично его, Вася, как партизан выглянул из-за спины Анны.

– А это наш Вася, местный кавалер.

Анна потрепала, смущённо улыбающегося Васю.

– Я не лохматый. Это она лохматая.

Ева рассмеялась, а Вася, вырвавшись из рук Анны, убежал в другой отсек.

– Кстати, о кавалерах, – проговорила заговорщически Ева, – вчера они первый раз поссорились. Я так рада.

Анна вдруг перестала смеяться.

– Что? – спросила Ева, встретив укоризненный взгляд матери, – ну, что? Я догадываюсь, что ты хочешь сказать.

– Ева, он твой отец.

– Вот, видишь, я догадалась.

Хотелось бы Анне объяснить многое Еве, но она знала, что даже сама не поверила бы своим объяснениям.

***

Утро следующего дня началось до мистики неправдоподобно. В то утро её разбудил, никто иной, как сам Тимофей и не по ви-фону. Надо начать с того, что, открыв дверь, Анна подумала, что всё ещё спит.

– Что?.. Чего вы?.. – пробормотала она бессвязно.

Лысый, в больничном одеянии, он спокойно прошагал в отсек, бесцеремонно обойдя, топтавшуюся на месте, оторопевшую Анну. Прошло некоторое время, прежде чем она, очнувшись, прошла следом за ним к дивану и там остановилась перед ним, сбитая с толку окончательно.

– Я хочу заключить с вами договор, – проговорил он, вальяжно откинувшись на спинку дивана.

– Какой ещё договор?

Анна продолжала пристально всматриваться в него. Это вовсе не Тимофей, верней, она знала, что это Тимофей, но не верила своим глазам. Это был человек средних лет, среднего роста и среднего телосложения. На лице его всё ещё виднелись ссадины и розовые пятна от ожогов. Очевидно, было одно: это лицо не было дряхлым. Это не он вывалился позавчера из повреждённого отсека, и его фигура только подтверждала этот факт. Прямо, глядя ей в глаза, он произнёс чётко и ясно: