– Да, Анна Петровна. Хорошо, Анна Петровна, но только не в этой одежде, Анна Петровна.

– Разумеется, – строго произнесла Анна, – так, я жду.

Осторожно, на цыпочках, нарушая все инструкции и правила, Анна вошла в святая-святых – операционную. Облачившись в хирургический костюм, она вполне могла сойти за одну из ассистенток. Остановившись за спиной доктора, Анна вытянула шею и взглянула на то, что лежит на столе. Казалось, она перестала дышать. Почти всё тело Тимофея было прикрыто пеленой, и лишь один участок кожи обрабатывала сейчас бригада врачей. От тела отрывали обугленные кусочки, а чистое место покрывали специальной эмульсией, которая тут же застывала в виде желе. Анна стояла не шелохнувшись, словно изваяние. Наконец был обработан последний сегмент, и Анна увидела, что он практически покрыт новой кожей, которая постепенно заполнялась кровеносными сосудами. Голова Тимофея была утыкана датчиками, которые очевидно имели связь с голограммным шаром – медикомом, нависающим над его телом.

Зачем она сюда пришла? Ничего конкретного ей всё равно не скажут. Хирург работал молча и сосредоточенно, лишь реплики по делу нарушали тишину. И вдруг Анна увидела торчащую из-под пелены руку Матвея. Очевидно, до рук дело ещё не дошло, но руки, они всё ещё были в перчатках. Интересно, зачем он их носил? Где бы Анна его не видела, везде он был в перчатках. «Может у него болезнь, какая, – подумала Анна, – человек он пожилой»? В куче обгорелых тряпок лежали седые волосы. «Бедный, – сердце Анны сжалось, – надо будет его, как-то поддержать, когда он очнётся. Вот же, кого нужно было ставить во главе совета, а он оказывается, не был даже его членом».

– Доктор, он выживет? – не выдержала Анна.

Анну обдал хмурый, строгий взгляд.

– Как вы сюда попали?

– По инструкции…

– По инструкции и вылетите обратно.

– И всё же доктор, раз уж я здесь.

– Выживет, – немного подобрел доктор, – этот дедок, ещё тот. Как-то раз я его уже собирал. Тоже погорел, спасая одну семью.

– Этот пожар не первый?

– Тот пожар был лет двадцать назад. Горел жилой отсек. А система пожаротушения сработала с опозданием. Он вытащил пять человек, а сам обгорел. Но я его поставил на ноги.

– Вы настоящий специалист, – похвалила его Анна, и он вновь уставился на неё.

– Организм у него крепкий. Ему уже девяносто, с лишним лет, а он бегает, как будто ему сорок. Омолаживающие пилюли, насколько мне известно он не принимает.

– Да, – протянула Анна, – верится с трудом. И всё-таки доктор, если бы не вы.

Доктор, как будто бы очнувшись, вновь поднял на неё суровый взгляд.

– Госпожа Листвинская, вы свободны.

– Да, конечно, – виновато произнесла она, отступая.

***

Вечером, а точнее уже ночью, Анна появилась у себя в номере, где обнаружила, спящего на полу Васю Леднёва. Над его головой сверкали картинки инфоскопа. На цыпочках она подошла к ребёнку и замерла. Безмятежный детский сон вызвал у неё улыбку. «Инфо» пришлось убрать, а Васю она унесла на свою кровать. На кухонном столе она обнаружила, прикрытый салфеткой ужин. Ах, вот зачем пришёл Вася. Сегодняшний заполошный, день не дал ей возможности даже перекусить. И желудок Анны, на её голодные мысли отозвался тихим урчанием. Проникнувшись благодарностью к Васе, Анна с аппетитом поела. Похоже, внук Тимофея взял над ней негласное шефство. А ведь он теперь один. Интересно, Антонина знает, где он находится? Связь, как известно ещё не работала, и только по личному фону Тимофея она могла связаться с Паниным. Нет, никого будить она не станет. А Антонине оставит сообщение на элкоме. Как оказалось, половина номеров в справочнике отсутствовало, в том числе и номер Антонины. Досадуя, Анна свалила это обстоятельство на допотопность связи «Удачи». Не удивительно, что и номер Тимофея, так же не высвечивался на экране её элкома.