– Слишком много? – повторил он, и от его голоса повеяло холодом. – Я дал тебе все. Без меня ты бы и сейчас заклинал змей, радуясь каждой мелкой монете. И взамен я всего-навсего хотел, чтобы ты выполнил порученные тебе заказы. И ты говоришь, что я прошу слишком много?

Тамир выхватил кинжал. Лезвие блеснуло на солнце. Зрители переминались с ноги на ногу. Стража базара стояла скрестив руки. На боку у каждого замерла кривая сабля. Лица их оставались бесстрастными. Никто из собравшихся не осмелился шевельнуться, будто их всех заколдовали.

Испуганно вскрикнув, торговец упал на колени, подняв вверх сомкнутые ладони – знак мольбы о пощаде. О том же молило его морщинистое лицо. В глазах блестели слезы.

Тамир, глядя на жалкое существо, стоящее перед ним, плюнул. Торговец смиренно отер плевок с глаз.

– Ты осмеливаешься клеветать на меня? – загремел Тамир.

– Тамир, сжалься надо мной, – хныкал старик. – Я не хотел тебя оскорбить.

– Тогда нужно было держать язык за зубами, – бросил ему Тамир.

Видя кровожадный блеск в глазах Тамира, Альтаир точно знал, какой будет скорая развязка. Так оно и случилось. Тамир полоснул кинжалом по груди торговца, и халат старика мгновенно окрасился кровью. Несчастный качнулся назад с душераздирающим воплем, который был слышен и на соседних улицах.

– Нет! Остановись! – стонал он.

– Остановиться? – ухмыльнулся Тамир. – Я едва начал.

Подойдя к старику, он ударил того в живот. Старик повалился на землю и закричал, как раненый зверь. Тамир нанес ему новый удар.

– Ты явился на мой базар! – крикнул Тамир.

Удар.

– Торговал с моими людьми.

Удар. Четвертый по счету. Казалось, что Тамир отбивает мясо. Старик продолжал вопить.

– И осмелился меня прилюдно оскорблять?

Каждое слово сопровождалось новым ударом.

– Ты должен знать свое место.

Вопли затихли. Провинившийся старик превратился в исколотый, окровавленный труп, и его кровь заливала песок. Голова была неестественно запрокинута.

Один из телохранителей Тамира вышел вперед, чтобы убрать тело.

– Нет, – прошептал Тамир, вытирая бороду тыльной стороной ладони. – Оставь здесь. – Он повернулся к толпе. – Пусть это послужит вам уроком. Хорошенько подумайте, прежде чем говорить мне, что вы чего-то не можете сделать. И хватит пялиться. За работу!

Тело убитого торговца осталось на окровавленном песке. Его уже обнюхивал бродячий пес. Зрители торопливо расходились, и вскоре все выглядело так, будто ничего не случилось. Будто о несчастном старике успели забыть.

Может, кто-то и забыл, но только не Альтаир. Он разжал пальцы, выдохнул давно удерживаемый воздух и теперь обуздывал бурлившую внутри злость. Чуть нагнув голову, он нашел глазами Тамира, который теперь двигался по базару во главе своих телохранителей. Подойдя ближе, Альтаир подслушал его разговор с ремесленниками. Те глядели на хозяина рынка широко распахнутыми, испуганными глазами, вынужденно соглашаясь со всем, что слышали от него.

– Я не могу это продать, – брезгливо поморщился Тамир. – Переплавьте и выкуйте новые. А если их качество снова окажется никудышным, я велю переплавить вас.

Округлившиеся глаза. Кивки, кивки, кивки.

– Не понимаю, чем это вы заняты дни напролет. Ваши лотки и шатры ломятся от товаров. Ваши кошельки точно так же должны трещать от монет. Почему вы не можете все это продать? Торговля – занятие легкое и прибыльное. Может, вы недостаточно стараетесь? Вот ты, скажи, – обратился Тамир к замершему торговцу. – Тебе не хватает мотивации?

Торговец торопливо кивнул, но тут же понял свою оплошность и отчаянно замотал головой. Тамир пошел дальше. Его окружала толпа. Его телохранители… Может, сейчас – самый благоприятный момент для удара? Видя, как весь базар запуган и трепещет перед Тамиром, его телохранители ослабили бдительность. Они позволили себе задержаться у другого лотка, требуя, чтобы владелец щедро одарил их жен. Тамир продолжал устрашать безгласных торговцев.