Впереди виднелись берега Мегариды. Они почти достигли места своего назначения.

Устроившись на корабельном носу, Кассандра разглядывала лес афинских галер, плывших впереди: полосатые паруса, трепещущие на легком ветру, пихтовые мачты, просмоленные борта. И на каждом – полным-полно воинов. Гоплиты в сверкающих доспехах, лучники, пращники, пельтасты. Часть галер перевозила даже фессалинских коней с наброшенными на головы мешками, чтобы животные не испугались морского простора. Плавучая армия заграждала «Адрастее» путь к туманным мегаридским берегам и к гавани Паги.

– Я должна с ним сразиться, – шептала себе под нос Кассандра.

За два дня плавания эта фраза превратилась для нее в заклинание. Кассандра успела смириться с тем, что Волк – ее отец.

– Вот только как прорваться сквозь афинский частокол?

Галеры двигались плотными рядами, по четыре-пять судов в каждом. На палубах двух ближайших сгрудились пельтасты в белых туниках. Кто-то заметил, что их флотилию догоняет суденышко. Дерзкий мышонок, решивший наведаться в логово львов. Пельтасты что-то кричали, тыча пальцами в сторону «Адрастеи». Заметив незваного гостя, командир велел им забросать наглое суденышко копьями. Кассандра повернулась к Варнаве и матросам. Надо поворачивать! Она допустила ошибку. Может, они сумеют уклониться на север или юг и высадиться на другом берегу Коринфского залива? Оттуда за месяц она добралась бы до Пагов и…

– Кибернет! – загремел Варнава прежде, чем Кассандра успела открыть рот. – Поворачиваем… поворачиваем… поворачиваем!

На корме, изогнутой в виде скорпионьего хвоста, чернокожий рулевой по имени Реза взялся за парные рулевые весла. Его мускулистые плечи дрожали от напряжения. Чтобы развернуть галеру вправо, весла требовалось сдвинуть влево. Реза едва справлялся с задачей, пока двое матросов не прибежали ему на подмогу.

Вокруг галеры забурлила вода. Судно резко накренилось вправо, чиркая по волнам. Кассандру с головы до ног обдало водой. Она схватилась за перила. Часть палубы стала мокрой. Позади «Адрастеи» покачивались на воде копья пельтастов. Ни одно из них не задело даже борта. Галера выровняла крен, и тут Кассандра заметила впереди одинокую афинскую трирему. Она двигалась левым бортом, оказываясь на пути «Адрастеи». Варнава тоже заметил эту трирему в гуще других кораблей – слабое звено в афинской блокадной цепи.

– И-и-и… раз – налегай… раз – налегай… раз – налегай… – все быстрее и быстрее повторял келевст. Он ходил между гребцами, неистово ударяя кулаком одной руки в ладонь другой. Гребцы откликались на его призывы. Их весла заставляли «Адрастею» лететь с немыслимой скоростью… Бронзовая баранья голова была направлена прямо в борт одинокой афинской галеры.

– Держитесь! – закричал Варнава.

Окружающий мир взорвался, сотрясаемый грохотом ломающегося борта афинского судна. Кассандре казалось, что ей только чудом не вывихнуло плечи. «Адрастея» накренилась. Небо временно потемнело от облаков, состоявших из древесной пыли, щепок и обломков. Под крики афинян «Адрастея» разрезала их судно на две части, которые разошлись, будто створки дверей. Высокая мачта накренилась и упала. Находившиеся на афинской галере матросы хватались за все, что можно, только бы не упасть в воду. «Адрастея» же поплыла дальше, и звуки суматохи на тонущей афинской галере постепенно становились все тише, пока совсем не смолкли.

Кассандра оглянулась на взбаламученные воды, куда погружались остатки афинского корабля. У нее не было сомнений, что весь флот теперь устремится за ними в погоню.

– Афиняне не станут нас преследовать, – успокоил молодую наемницу Варнава. – Подходить слишком близко к берегу ради поимки одного кораблика? Они не рискнут.