Только на рассвете Ольга с трудом спустилась с дерева и побрела дальше. Дождь, то стихал, то вновь усиливался. К вечеру тучи сползли куда- то в сторону, но стало ещё прохладней, и вымокшая насквозь одежда заставляла ещё сильней дрожать от холода. В эту ночь Ольга решила не карабкаться по деревьям и провести её, просто устроившись под их кронами, а утром снова в путь.

Она не знала куда идти и что делать, просто надеясь на какое – то чудо, шла, и всё. Леска, крючки, блесна, всё осталось в избушки, а удочку пришлось бросить, когда спасалась бегством от, не прошеных гостей. Теперь рыбу не поймать.

Снова ночь, беспокойный сон под деревом, а утром вновь вставала и шагала дальше. К вечеру опять начался дождь, перешедший в ливень, и этот ливень не прекращался трое суток. А Ольга ночевала под деревом и шла дальше. Силы с каждым днём покидали её. На утро четвёртого дня, дождь наконец прекратился, но встать из под дерева Ольга уже не могла. Она решила и не пытаться. Какая теперь разница, под каким деревом умирать. Ей даже показалось, что она чувствует запах дымка и чего – то вкусненького, готовившегося на костре, а это уже галлюцинации. Она попыталась выбросить такие мысли из головы, но приятные, аппетитные запахи настойчиво проникали в мозг и будоражили сознание.

Ольга открыла глаза, приподняла голову и вдохнула воздух глубже. Оказалось, что это не галлюцинация, до неё действительно доплывал приятный аромат пищи, приготовленной на костре. Не раздумывая больше ни секунды, она с трудом поднялась на ноги и побрела в том направлении, где находился источник её беспокойства. Она даже забыла об опасности, голод притупил чувство страха и самосохранения. Вскоре, впереди, в просвете между деревьями, показалась поляна.

Было раннее утро. Солнце только – только показалось из-за горизонта. Дождь, ливший трое суток, прекратился. Утренний воздух после дождя был свеж и чист, птицы, радуясь приходу нового дня, ласкали слух волшебным пением. На краю поляны весело потрескивал костёр, у костра, у входа в шалаш сидел человек и наслаждался ароматным чаем. Шалаш был длинной в один метр, и по-видимому, являлся импровизированной прихожей. Продолжением этой прихожей была палатка. Вокруг палатки и шалаша из тонких жердей сделана изгородь, она служила своеобразной сигнализацией. Человек хорошо помнил урок, полученный в прошлом году.

В тот вечер он, как всегда расположился на ночлег у высокой сосны. Это было его любимым местом отдыха на пути к дому. Собирая для костра хворост, он наткнулся на свежие следы медведя. Внимательно осмотрев их, человек пришёл к выводу, что зверь прошёл здесь днём и, по-видимому, он был либо ранен, либо чем-то болен. Он сильно хромал. Человек огляделся по сторонам, прислушался, втянул ноздрями воздух. Всё было тихо, медведя поблизости не было. Поправив на ремне кобуру так, чтобы в случае необходимости можно было с лёгкостью выдернуть пистолет и поразить цель, человек направился к костру. Поужинав, он залез в палатку и крепко заснул.

Медведь – животное очень умное и осторожное, почуяв запах дыма от костра, он если бы и подошёл к краю леса, то только из любопытства. Но здесь имел место другой случай. У медведя была повреждена лапа, ему с трудом удавалось прокормиться. Он был голоден, и человек сейчас для него казался, самой доступной добычей, а спящий человек тем более. Зверь неслышно, осторожно подкрался к палатке, встал на задние лапы и, с силой опускаясь на неё, ударил обеими передними лапами сверху вниз. Палатка с треском разорвалась, а лапы оставили глубокие вмятины в земле. Человека спасло только то, что перед этим он во сне откатился в противоположный угол. Если бы он лежал ближе к этому краю, то могучие лапы медведя просто бы расплющили его.