– Видела, я тебе скинула? – Шепчет Викуша на третьем ряду.

– Да пипец вообще! – Чему-то преувеличенно негодует Лера. – А кто это Алина, я не поняла?

– Ленка пишет, что бывшая его. А он – что просто одноклассница.

Благодаря Елисееву колдовству у грозного царя закрылись гнойные язвы, но в этот же год случился диковинный поворот в Ливонской войне, которая тянулась уже десять лет. Иван Васильевич отвратил свои взоры от прибалтийских земель и принялся грабить русские города: Тверь, Медынь, Торжок, Выдропужск, Вышний Волочек, Клин были отданы на расправу опричникам. Апофеозом похода стал Новгородский погром. Людей жгли заживо, обливая горючей смесью, жарили в раскаленной муке, детей связывали с матерями и бросали в Волхов – по разным оценкам, число жертв в Новгородской земле составило от пяти до пятнадцати тысяч человек.

Когда от соседей в разоренном Новгороде стало известно, в каком направлении от них выдвинулось грозное войско, Псков замер, объятый ужасом. Летопись сообщает, что только вмешательство святого Микулы по прозвищу «Салос», что по-гречески буквально означает «юродивый», спасло город от гибели.

В день государева явления вдоль главных улиц были расставлены столы с угощеньями. Иван Васильевич был верхом и устал с дороги. Запив кулебяки и расстегаи медом двенадцатилетней выдержки и закусив особой псковской рыбкой снетком, он заметил, что низкое мартовское солнце уже клонится к западу. Успевший казнить наскоро и без изысков людей сорок из местной знати, Иван Грозный, сытый и довольный, отправился почивать.

Следующим утром возле одного из домов к самодержцу выступил странный человек. Человек был совершенно наг, а в руке сжимал кусок сырого мяса, которое неожиданно швырнул царю в лицо и выкрикнул приблизительно такие слова: «На, съешь, ты же питаешься мясом человеческим!» Доверенные людишки нашептали, что перед государем – юродивый Микула и что в Пскове он почитаем не меньше, чем в столице – Василий Блаженный, и, подобно ему, разгуливает по улицам в «божьем наряде» зимою и летом. Милость царя к нищим духом была у всех на слуху: он повелел страже отпустить Микулу и тем же днем покинул город вместе со своими «кромешниками». Псковичи не забыли Микулиного подвига: после смерти он был причислен к лику святых и упокоен в Свято-Троицком соборе в кремле.

Маг Бомелиус пережил Салоса на три года. В 1579 году, обличенный в шпионаже, немчин был подвергнут пыткам, затем жестоко казнен: зажарив на вертеле до состояния полуживого, его бросили «доходить» в темницу. Смерти несчастному пришлось ждать еще два дня. Подозревали, что за волхвом, который наложил на царя свирепство против собственного народа, стоял сам император Максимилиан II: целью его было не допустить распространения греческой веры на исконно немецких землях.

После казни Бомелия к царю вернулась болезнь. Не помогали ни ртутные мази с порошками, ни знахари со знахарками, которых свозили ко двору со всей Руси. Зрение померкло вместе с рассудком, припадки безумия стали регулярны.

Утративший способность ходить, Иван Васильевич перемещался по дворцу на носилках. Последний год царствия был отмечен особенным даже для средневековья злосмердием, что не сразу развеялось после его смерти и еще несколько дней напоминало о новопреставленном государе в кремлевских палатах.

– Есть версия, что Микула был не столько святой, сколько колдун, – справа, из гущи голов истфаковцев, тянет руку очкарик с пушком над верхней губой.