На первом допросе Нику стало страшно. До этого он расценивал своё пребывание в камере как полезный опыт, веря, что вскоре всё это недоразумение рассосётся. Но следователь положил на стол его топор – тактический от Cold Steel, и заявил, что на нём кровь кладбищенского сторожа и его, Ника, отпечатки пальцев. И какого чёрта Ник не отстегнул его от рюкзака сразу, как вернулся из прошлой вылазки на природу. В общем, светил ему теперь срок за зверское убийство с расчленением, осквернение могил и ещё куча всякого дерьма. А потом наступила ночь. Сокамерники дрыхли, а ему было не уснуть. Он прокручивал в голове события на кладбище и разговор со следователем.

Следователя тоже можно понять. Расследовать такое дело никому не охота. А тут вот он, Ник. Что он делал на кладбище с рюкзаком, набитом всякой аппаратурой, и с топором? Ник даже не сомневался, что на топоре найдут все «доказательства» его вины. Следователь очень ярко описал ему, как он, Ник, известный блогер, готовил материал для очередного сенсационного видео. Как ради хайпа он и его подельники изрубили на куски живого человека. Как раскапывали могилы и таскали трупы. А потом Ник стал снимать видео. И всё бы у него было нормально, но в какой-то момент он поскользнулся и ударился головой, в результате чего потерял сознание. Сообщники, увидев такое дело, сообразили, что везти бессознательного товарища в больницу рискованно. А потому подло свалили домой, оставив Ника на кладбище. Где его лично обнаружил он – следователь Борис Мухин.

Мухин намекнул ему, что помощь следствию существенно облегчит Нику жизнь. Порекомендовал рассказать всё честно и без утайки и выдать заодно подельников. Ведь дураку же ясно, что в одиночку такое не провернуть. К тому же они, подельники, оказались редкими сволочами. Так чего их, гадов, жалеть?!

Ником овладела чёрная тоска. Конечно, в версии следователя есть неувязки, да и факты грубо подтасованы, но ведь контраргументы Ника тоже выглядят бледно. А ещё он был уверен, что всё подстроено. И все эти звонки с координатами от неизвестного информатора, и то, что он так вовремя оказался на кладбище… Возможно, его подставили люди из той таинственной организации, которой Ник приписывал ритуальные убийства. А почему нет? Его подставили, чтоб избавиться от назойливого блогера, сующего нос не в своё дело. Удивляла только сложность подставы, ведь гораздо проще было дать ему по голове в тёмной подворотне. Дёшево и сердито.

Сквозь храп сокамерников он вдруг услышал щелчок дверного замка. Через несколько секунд ещё один. Потом ещё. Ник уставился на распахнутую настежь дверь тюремной камеры. В дверном проёме стоял человек. Его тёмный силуэт контрастировал с тускло освещённым коридором. Силуэт поманил рукой, недвусмысленно предлагая ему покинуть камеру. Сил удивляться у Ника не было. «Будь что будет», – решил он и, стараясь не шуметь, поднялся с нар.

Незнакомец был строен и высок. Он был одет в чёрные джинсы и пальто до колен. На голове была самая обычная вязаная шапка. Нижнюю часть лица почти полностью скрывала модная сейчас борода. Само лицо незнакомца показалось Нику неестественно бледным, почти белым. Он двигался неслышной, какой-то стремительно-плавной походкой.

– Куда вы меня ведёте?

– Я устраиваю вам побег, если вы, конечно же, не против.

– Совсем не против.

– Вот и прекрасно. Вашу руку, пожалуйста.

Ник, не задумываясь, протянул руку незнакомцу, и на его запястье защёлкнулся какой-то браслет.

– Следуйте за мной, Николай. Только старайтесь не шуметь и ничему не удивляться.

Ник кивнул. Будь что будет. По крайней мере, это лучше, чем просто сидеть и ждать своей участи. Он молча шел за тёмной фигурой по мрачным коридорам. Конечно, ему было интересно, кто этот незнакомец? Откуда он его знает? Что ему от него надо? Или, например, почему встреченные полицейские упрямо не замечают странную пару? Сотрудники, оставшиеся дежурить в ночную смену, скользили по ним равнодушными взглядами, словно по пустому месту. Они занимались своими делами, совершенно не обращая на них внимания. Незнакомец неплохо ориентировался в здании, и через какое-то время они оказались перед комнатой хранения вещдоков.