Артефакт (не) на любовь Юлия Шахрай

1. Глава 1. Семейный обед

Дом встречает запахами, знакомыми с детства: лаванды, свежей выпечки и воска, которым служанки старательно натирают паркетные полы. Все вокруг говорит о богатстве и хорошем вкусе хозяйки - изобилие золота в отделке, произведения искусства признанных мастеров, шелковые драпировки. На этот раз преобладают розовые ткани с обилием цветов – видимо, новая мода.

Мать с отцом уже ждут меня в столовой. Из них получилась довольно забавная пара. Стройная высокая белокурая и голубоглазая мама кажется очень изящной и утонченной. Отец на несколько сантиметров ее ниже, как всегда одет в старомодный костюм и выглядит неряшливо, несмотря на все матушкины старания. Жаль, что я унаследовала эту черту от него вместе с рыжими волосами – сколько ни прикладываю усилий, все равно уже через час обязательно умудряюсь примять платье и растрепать прическу: локоны распрямляются, шпильки выпадают – вечный повод для расстройства матери.

Стоит мне войти и поздороваться, слуги начинают расставлять на столе блюда разной степени изысканности. Столовые приборы из серебра украшены искусной чеканкой. Тарелки из тончайшего фарфора навевают вспоминания о том, как в детстве я каждый раз боялась одну из них ненароком разбить. Возможно, из-за этого я в собственный дом и выбираю недорогую и прочную посуду – неуклюжесть мне также досталась от отца.

То, что родители на этот раз только вдвоем, настораживает. Неужели матушка наконец-то поняла тщетность попыток выдать меня замуж? Слишком шикарно, чтобы быть правдой.

Глядя на суп-пюре, миниатюрных жареных птичек и закуски на один укус, грустно вздыхаю – сколько себя помню, родительница всегда стремилась следовать моде, даже в еде, вместо того, чтобы питаться так, как нравится. То, что мода на сугубо растительное питание закончилась - безусловно, радует, но хотелось бы вернуться к тому времени, когда на тарелку попадал кусок мяса нормальной величины.

Стоит слугам покинуть комнату, матушка спрашивает:

- Хло, как у тебя дела?

С подозрением пытаюсь принюхаться к супу, но на расстоянии запах не чувствуется совершенно, а если приблизить лицо к тарелке, заслужу получасовую лекцию о том, как должна себя вести приличная девушка. Пытаюсь оценить, настолько ли я голодна, чтобы рискнуть это попробовать.

- Ты меня слышишь? – уточняет родительница.

Я уже пыталась отвечать отрицательно на этот вопрос, и результат мне не понравился, так что произношу:

- Извини, задумалась. У меня все хорошо.

Выжидательно смотрю на отца, надеясь, что он попробует суп. Он в ответ наблюдает за мной и с дегустацией не торопится – видимо, рассчитывает, что мое терпение закончится первым.

- С кем-то встречаешься? – продолжает допрос матушка.

- Нет.

- Как тогда твои дела могут быть хорошими? – повышает голос родительница. - У госпожи Алоты дочка уже вторым беременна, а ее младшенькой на днях сделали предложение…

Вздыхаю – ох уж это мамино желание, чтобы все было «как у людей»! Стоит очередной дочери очередной ее знакомой выйти замуж или забеременеть, родительница сразу же начинает заниматься моим воспитательным процессом. Но, к счастью, я так часто слушала подобного рода нравоучения, что уже научилась пропускать их мимо ушей.

Снова кошусь на папу – он с подозрением смотрит на суп, но и только. Вот думала же еще в прошлый свой визит, что надо договориться пробовать все эти новомодные блюда по очереди – так было бы честно, а то я как обычно с работы и не успела перекусить. Зная отца, он наверняка навернул парочку бутербродов и может продержаться дольше меня.

С сомнением зачерпываю зеленовато-бурого цвета массу и предусмотрительно зажимаю во второй руке салфетку – если вкус будет не слишком приятным, смогу сразу же выплюнуть. Решительно выдыхаю и храбро отправляю ложку в рот.

Суп оказывается рыбным и вполне съедобным, так что я с воодушевлением приступаю к обеду. Отец с облегчением следует моему примеру.

- Ты согласна? – слышу вопрос матушки.

Поскольку всю прошлую часть речи я благополучно пропустила, приходится переспросить:

- Прости, повтори еще раз.

- Твоя тетя подсказала мне чудесную сваху, которая согласилась найти тебе подходящего мужа. Я хочу, чтобы ты начала встречаться с кандидатами.

- У меня работа, которую я не могу пропускать, - накладываю на свою тарелку тарталетку с чем-то зеленым и откусываю половину – мерзость редкостная, но не настолько, чтобы выплюнуть, поэтому спешу запить вином.

- Все равно после замужества ты с нее уволишься!

Объяснить, что такого никогда не случится, я уже пробовала несколько раз, но безрезультатно. Матушке сложно понять, что от своей работы я получаю удовольствие, которое ни на что не променяю. Так что по пути сюда я придумывала новое оправдание, которое и озвучиваю:

- Я связана магическим контрактом и не могу его нарушить. В нем очень строгие правила.

- Да? Но он же у тебя с фиксированным сроком?

- На ближайшие три года.

- Да, тут ничего не поделать, - кривится родительница.

Прячу удовлетворенную улыбку и отправляю в рот шарик чего-то белого, что оказывается сыром. Контракт и правда есть, но касается в большей степени секретной информации и политики конфиденциальности, а вот рабочее расписание я вольна составлять себе сама. Если нет работы, могу заниматься своими проектами и практически не появляться в Управлении Стражи.

- Но у тебя же есть выходные? – не сдается матушка.

- Есть, - приходится признать мне, чтобы не вызвать подозрений. – Воскресенье.

- И зачем ты вообще туда пошла?

Эту речь я тоже слышала несколько раз, и как прервать ее в самом начале уже знаю:

- Я была молодой и глупой. Постараюсь в будущем больше не совершать таких ошибок.

Да, зря я подписала контракт только на три года. Надо было заключить лет на двадцать. Но кто же знал, что мне так понравится эта работа? Молодая была и глупая – не понимала своего счастья.

Мама удовлетворенно улыбается:

- То-то же! Так ты согласна воспользоваться услугами свахи?

Хм. С одной стороны, мне совсем не хочется никакого замужества и тратить время на знакомства не хочется тоже, но с другой стороны - родительница успокоится и перестанет приглашать на наши воскресные обеды холостых сыновей подруг. Если я пообещаю обедать в воскресенье с одобренными свахой кандидатами, мне не нужно будет приходить сюда и высиживать до вечера. Час-два - это всяко меньше, чем полдня. К тому же, не будет нужды изображать из себя примерную дочь, и я смогу побыстрее вернуться к работе…

- Да, я согласна, - вздыхаю и возвращаюсь к сырным шарикам.

Матушка радостно улыбается и произносит:

- Значит, договорились. Утром в воскресенье сваха пришлет тебе записку с местом встречи. Тебе нужно будет красиво одеться и постараться произвести благоприятное впечатление. Неужели ты наконец-то найдешь себе мужа, и у меня появятся внуки? Я так боюсь, что ты закончишь так же, как старуха Ласи – кроме сада у нее ничего нет. Единственная радость в ее жизни – ухаживать за растениями. Говорят даже, она с ними разговаривает! Или взять госпожу Жоэ, у которой двадцать кошек - разве эти мерзкие твари могут заменить мужа и детей? Стареть, будучи старой девой, ужасно!

Про госпожу Жоэ матушка упоминает впервые. Должно же у меня быть хотя бы одно увлечение, типичное для старой девы. Завести растительность в доме я уже пробовала, но что-то пошло не так. Может, с кошками получится лучше? Тем более родительница их недолюбливает и старается избегать. Если я заведу себе какую-нибудь особенно мерзкую, может, матушка и в гости ко мне без приглашения вваливаться перестанет? Звучит заманчиво. Нужно будет это обдумать.

На десерт нам подают что-то прозрачное. Тыкаю ложкой, и эта прямоугольная штука трясется. Решаю, что я не настолько голодна и пытаюсь сослаться на неотложные дела, но стоит встать из-за стола, матушка произносит:

- Перед уходом забери платье – я его специально для свиданий купила, чтобы ты меня не позорила.

- Конечно! – отвечаю я и иду в свою комнату.

На моей кровати лежит оно – ярко-розовое, расшитое цветами, с рюшами и бантиками. Дурные предчувствия не обманули – платье ужасно. Но не забрать нельзя - запихиваю яркую тряпку в сумку и спешно сбегаю, пока меня не заставили это на себя напяливать.

За что я уважаю матушку, так это за упорство – за столько лет она все еще не потеряла надежду превратить меня в «приличную девушку». Знает, что я люблю самые простые фасоны практичных неярких цветов, но все еще пытается всучить мне что-то «женственное» и «модное», совершенно не учитывая, как эта вещь будет на мне смотреться. А еще ее совсем не заботит то, что работать во всех этих вычурных тряпках совершенно неудобно. Знает, что меня не интересует замужество, но все еще верит, что ей обязательно удастся найти «того самого», ради которого я оставлю работу, нарожаю кучу детишек и стану примерной домохозяйкой.

Каждый раз, слушая ее наставления, поражаюсь, как можно настолько не знать свою дочь. Я не люблю женственную одежду и домашние дела, плохо готовлю, и меня совершенно не умиляют дети. Все, чего мне хочется – заниматься любимой работой и создавать артефакты.

Матушка никогда не понимала, что может быть интересного в том, чтобы зарабатывать деньги своим трудом. Она, еще будучи студенткой и учась в Академии Искусств, встретила моего отца и вышла за него замуж. И с тех пор была примерной женой – заботилась о доме, растила меня, вышивала, ездила на чаепития, музицировала... В общем, полностью отвечала ожиданиям общества.