– Чего тебе, Федька? Чего спать не даёшь?

– Дело тут такое. Невмоготу мне моё житьё вообще стало, – искренне сознался Федюнька и рассказал как есть.

– Эге. Дела так дела.

– Теперь понимаешь? Чётки мне эти позарез нужны.

– Понимаю. Но что теперь уж поделаешь? Я думаю, придут пацаны за ними.

– Вот и я думаю, что глупость сморозил. Притащатся, ироды! – едва не всплакнул Федюнька от жалости к самому себе.

Вот как язык его до беды довёл! И чего только побоялся наглого барчука отметелить? Дал бы по роже его сытой и дело с концами. Чай всё-таки не нажаловался бы отчиму. Не сдал. Ведь взаправду не трус.

– У меня краюха хлеба под матрацем припасена. Хочешь отдам? – сжалился Серый.

– Да не надо мне хлеба, мне чётки вернуть надо! – в сердцах воскликнул воришка, хотя живот его с самого утра пуст был.

– Нехорошо то будет. Я тебя понимаю, но нечестно это. Я пари разбил и покрывать тебя не стану.

– За кого ты меня держишь? – сразу насупился Федюнька. – Потому к тебе и пришёл, а не на кладбище отправился.

– А что у тебя на уме?

– Давай мы этих двоих разыграем, а? У вас же на кузне белой буры много. Давай обсыплем ею себя как мукой и на кладбище сходим? Я чётки свои сразу заберу. И коли придут за ними барчуки, так вспугнём их. От такого они убегут без оглядки! А мы потом подтвердим, что следили и видели их. Верняк дело. Ведь то, что чётки призрак раньше их, разинь, унёс, вина не наша. Им-то с чего не сыскать матери иной подарок?

– А коли не придут? Всю ночь сидеть и ждать их, что ли? Я на то не согласен, вдруг и правда злой дух какой-нибудь явится, – упёрся Серый и даже крепкие руки на груди скрестил. Но Федюнька на это только рукой махнул беззаботно.

– Не, не явится.

– Да с чего тебе знать?

– Ну, мы ж не мёртвых обижать, а по другой заботе. Да и сидеть всю ночь не станем. Так, часа три-четыре хватит нам, думаю. Коли за это время барчуки не придут… так и то из первых рук узнаем, чего они, хвастуны, стоят!

На том и порешили.

Немногим позже разговора Федюньки и Серого пасынки Людвига выбрались из окна гостиной на улицу и подпёрли жердью ставни. Где находится кладбище «Вознесенское» им было известно, но на дорогу к нему им понадобилось отнюдь не полчаса, а почти в два раза больше.

Первая заминка произошла из-за того, что стоило им перейти на другую сторону дороги, как глаза мальчиков заметили кэб – наёмный экипаж. Он остановился напротив их дома, и из него вышел Грызень. Обычно, если отчим уезжал под вечер по каким-то там надобностям в свою Академию, то он не возвращался до самого утра. А тут взял и приехал. Это был тревожный сигнал, а потому Виталька и Витёк в растерянности остановились, не зная, отказаться им от затеи или же нет.

– Да с чего ему к нам в комнату заходить? – наконец буркнул старший. – Вон, свет в кабинете зажёгся. Может Грызень просто забыл чего? Сейчас возьмёт и обратно по делам своим поедет.

– А зачем он тогда кэб отпустил? – заметил нестыковку Витька.

– Ха, неужто другой не поймает? Дурилка ты. Если за угол на Орешковую повернуть, так до площади всего-ничего. Думаешь, он там никого извозчика не сыщет?

На этом возражения младшего брата иссякли, и оба мальчика поспешили по тёмной улице дальше, покуда Грызень из дома не вышел. Вдруг заметит ещё! Правда, стоило им повернуть на другую улицу, как их стремительный шаг стал в разы тише. Во-первых, страшно стало. По ночному городу ребята никогда не ходили, а тут ещё и в одиночку плутать. Вокруг стояла непривычная тишина. В каждой тени виделось какое‑либо чудовище. Во‑вторых, мрак менял знакомые очертания домов. Видеть такими их непривычно было. Мальчики даже один раз пропустили нужный поворот и заметили это слишком поздно. Пришлось возвращаться, тратя драгоценные минуты. Ну а в-третьих, они наткнулись на патруль жандармов. И не сказать, чтобы в городе был введён комендантский час, чтобы так пугаться, но Виталька с Витьком пустились в обратную сторону со всех ног. Жандармы, не иначе подумав что это воришки какие-то убегают, бросились за ними. Мальчики едва успели схорониться. А затем, когда поняли, что пронесло и преследователи пробежали мимо, поспешили к кладбищу. Оно было совсем близко.