Она внезапно прервалась.

– Так что вы с ним?

– Нет, ничего.

– Да в чем дело?

– Нет, я просто идиотка, дала себе слово не говорить с тобой об этом, и вот наˆ тебе, пожалуйста, выложила все на блюдечке с голубой каемочкой.

– Да о чем со мной не говорить? У тебя отношения с Беном?

– Ха, ха, очень смешно! Нет, другое… мы с Каримом решили, что будем жить вместе и заведем ребенка.

Я отпила апельсинового сока. Во рту все горело.

– О, но это же здорово! Почему ты не хотела мне говорить? Я так за тебя рада!

– У тебя сейчас такое трудное время, а тут еще я со своим счастьем. Уверена: у вас с Беном все наладится. Вам так хорошо было вместе, он обязательно одумается.

У меня к глазам подступили слезы. Предположим, это опять от едкого сока. Жюли посмотрела в сторону зала и нахмурилась.

– А что это за телка разговаривает с Беном?

– Понятия не имею. Она мне вроде кого-то напоминает, но не знаю кого.

– Она не золовка ли Натали?

– Сестра Марка? Нет, той всего тринадцать…

– Да? Тринадцать ей было десять лет назад.

Наши взгляды углом сошлись к брюнетке. Лицо у нее стало тоньше, фигура полностью изменилась, грудь приобрела пышность, и все же это была она, малышка Лола, шептавшая что-то сейчас на ухо моему мужу.

– Ей что, завтра не в школу? – пошутила Жюли, чтобы меня развеселить.

Я не ответила. Апельсиновый сок определенно выжег мне голосовые связки.

– Не волнуйся, если что мне и удавалось всегда, то это разбивать парочки, а уж никак не соединять их! – продолжила она, вставая с места.

Она залпом допила свой бокал и вернулась в банкетный зал.

Через стекло я наблюдала, как она направилась к ним, чмокнула Лолу и обвила рукой шею Бена. Он взглянул в мою сторону, и я поспешила отвернуться.

За тот час, что я провела в гостях, я успела переделать кучу дел: узнала все последние новости от родителей Натали, поболтала кое с кем из приглашенных, вытерпела ухаживания какого-то типа, который должен был учиться в школе вместе с Тутанхамоном, всласть нацеловала Жюля и подержала платье невесты, пока она делала свои дела в туалете. Жюли не отходила от Бена, пока Лола наконец не отвалила. До полуночи было еще далеко, но меня одолевало лишь одно желание: поскорее уйти. Натали, очевидно, догадалась, потому что подошла ко мне и прошептала на ухо:

– Знаю, чего все это тебе стоило, ты и так большая молодец, что пришла. Если хочешь уйти, я пойму.

Я молча кивнула. Стоило мне открыть рот, и я залилась бы слезами. И тут раздалась песня «Ангелы» Робби Уильямса[30], та самая, которой они открывали бал десять лет назад. Натали обняла меня, еще раз шепнула «спасибо» и поспешила, чтобы пригласить на танец мужа. Гости сгрудились на танцполе. Для меня создался идеальный момент, чтобы улизнуть.

Я поцеловала сына, который принялся отбиваться, чтобы скорее вернуться к друзьям по игре в прятки, пообещала Жюли, что буду отвечать на ее звонки, и покинула праздник, мечтая как можно скорее вновь обрести моих телевизионных наперсников. На парковке возле дома, опершись спиной на машину, курила какая-то парочка. Поравнявшись с ними, я поздоровалась. Они обернулись и пожелали мне хорошего вечера. Это были Лола и Бен.

У меня вдруг страшно заболел живот. Черт бы побрал этот едкий апельсиновый сок.

Тот день мы целиком провели в Аркашоне, чередуя купание и ничегонеделание. Мы могли говорить часами, стоя по шейку в прохладной воде, что вполне уравновешивалось нещадно палящим солнцем.

Разносчик мороженого сказал, что поздним вечером ожидается звездопад. Нам сразу захотелось остаться на пляже и дождаться этого впечатляющего явления. Было решено устроить пикник и полюбоваться умиранием дня и рождением ночи.