Карина довольно вздохнула и начала улыбаться, но сестра запротестовала. Умберто, как поняла она, не предупредил жену, что снял этот номер.

– Ты что, Берт, обидеть меня хочешь?! – начала громко возмущаться Марина, когда вышла из машины и обозрела окрестности. – Может, у вас тут так принято, отправлять ближайших родственников в гостиницу, но у нас в России такие вещи выглядят неуважением, если не сказать больше! Я думала, мы прямо домой отправимся! У нас же огромная квартира! Тебе что, скупердяй, жалко комнаты для моей сестрицы?!

– Но, милая, – испуганно начал Умберто и даже отступил назад от разгневанной Марины, – я же хотел, как удобнее дорогой сестре. Она тут будет как на курорте.

Умберто говорил на русском отлично, но сейчас, видимо, от волнения проглатывал половину слов и неверно ставил ударения.

Карина широко улыбнулась, наблюдая за ними. Ее сестра всегда обладала взрывным темпераментом, Умберто явно ей в этом не уступал. Но так как он был старше ее на десять лет, а Марина обладала утонченной внешностью хрупкой блондинки с незамутненным ангельским взором голубых глаз, он буквально боготворил ее. И она этим беззастенчиво пользовалась.

– Я не видела Кариночку почти год, – продолжала возмущаться Марина, – я хотела проводить с ней все время. К тому же она приехала всего на десять дней! А ты ее в какой-то захудалый отель решил поселить! Как это называется? А?! Я тебя спрашиваю!

– Милая, – нежно произнес Умберто и вытаращил черные круглые глаза, на которые уже навернулись слезы, – я не хотел тебя огорчать, я хотел сюрприз…. этот уютный номер…

– Сюрприз?! – взвилась Марина. – Я тебе сейчас устрою сюрприз! Вот соберу вещи и укачу назад в родной город с любимой сестрицей. Только ты меня и видел!

Они были из Воронежа. После окончания школы Марина поступила в институт иностранных языков. Особую любовь она питала к итальянскому языку, да и вообще увлекалась культурой и искусством Италии. И когда училась в аспирантуре и поехала на стажировку в старейший Болонский университет, то там и познакомилась с Умберто. Он когда-то окончил этот университет, специализировался на русской литературе и много лет преподавал этот предмет в колледже. А сейчас в Болонье учился его восемнадцатилетний сын Марио. Правда, он избрал своей специальностью философию. У Умберто была еще дочь, двадцатилетняя Кьяра, но она вышла замуж два года назад и постоянно жила в Милане.

Как-то вечером Марина отправилась в популярный у молодежи клуб «Графико ле тембо». В компании студентки Аньезе она сидела у стойки и пила коктейль, весело болтая на разные темы. Недалеко от них устроились мужчина и парень и сразу обратили внимание на Марину. Девушки искоса поглядывали на их разгоряченные лица. Они что-то бурно обсуждали, при этом без конца смеялись.

– А мужчина очень даже симпатичный, – заметила Аньезе, лукаво глядя на Марину. – И он с тебя глаз не спускает.

– И что? Тоже мне невидаль!

– Невидаль? – удивилась Аньезе. – Ваши русские слова слишком многозначны!

– Короче, – усмехнулась Марина, – чего я такого не видела во внимании этого замшелого чувака!

– О! – только и сказала Аньезе и нахмурила брови, пытаясь переварить услышанное.

– Не парься! – расхохоталась Марина и отпила коктейль.

– Парься? – черные брови Аньезе взлетели. – Это баня? Веники из берез? Непонятно. О, Марина, они идут к нам!

И девушки замолчали, одновременно приняв отсутствующий вид.

– Buona sera, bellissimo signorina! Comes va la vita? – быстро заговорил мужчина.

Парень держался чуть сзади и улыбался довольно застенчиво.

– Добрый вечер, – ответила Марина почему-то на русском.