Я встряхнула головой, отгоняя нелепые мысли. Пожалуй, разыскать его проще всего с помощью инспектора Сольбранда.

– Палл, будьте добры, отнесите записку, – попросила я, торопливо черкая короткое послание.

– Конечно! – обрадовался он, чуть не выхватывая бумагу из моих пальцев.

Гердис временами по-детски всхлипывала во сне, а я сидела в соседней комнате перед пустым листом бумаги. Требовалось составить несколько новых рецептов, только мысли мои крутились весьма далеко от аромагии. Забота о других помогала держать себя в руках, но, оставшись одна, я поневоле погружалась в тоску и воспоминания.

Пальцы мои машинально перебирали пузырьки с маслами и настоями, а перед глазами всплывали картинки из прошлого…

– Голубушка, вы тут? – отвлек меня от этого бессмысленного занятия негромкий голос инспектора Сольбранда.

– Да, – откликнулась я, вставая. – Здравствуйте, инспектор!

– Здравствуйте, голубушка! – Он стянул с головы форменную шапку-ушанку и поклонился. Белая акация дурманила сладостью сопереживания, а чай с бергамотом выдавал сочувствие.

Я заставила себя улыбнуться. Оставалось лишь надеяться, что улыбка моя не походила на оскал.

– Не ожидала вашего визита, – призналась я и тут же спохватилась: – Но очень рада вас видеть!

– Ну да, голубушка. – Инспектор устроился напротив меня. Кажется, ему отчего-то было неловко. – Вы ведь просили передать записку господину Исмиру! Не беспокойтесь, голубушка, я так и сделал, только…

Он замялся, и я, вспомнив о долге хозяйки, предложила:

– Хотите чаю? Кофе? Чего-нибудь покрепче?

– Покрепче! – усмехнулся инспектор, мальчишеским жестом взъерошив седые волосы. – Не поверите, до чего меня все это… То есть как мне это надоело!

С языка его определенно рвались куда более крепкие выражения.

– Ваш любимый малиновый ликер? – с некоторым сомнением сказала я, вставая, и распахнула створки шкафчика с разнообразнейшими напитками. Чего тут только не было! Многочисленные ягодные наливки, травяные настои на спирту, ликеры. – На мой взгляд, для сегодняшней погоды, – я кивнула на окно, за которым по-прежнему надрывно выла вьюга, – больше подходит горячее вино с медом и пряностями.

– Вино! – быстро согласился он, и я принялась отмерять гвоздику, корицу, апельсиновую цедру и мускатный орех.

Больше о делах мы не заговаривали, пока я торжественно не поставила перед гостем чашку. Сама я ограничилась отваром овса, чуть подслащенным медом: напиток не слишком вкусный, но весьма полезный для пищеварения.

– Голубушка, вы чудо! – восхищенно произнес инспектор, осторожно нюхая исходящее ароматным паром вино. С давних пор у нас с ним была общая слабость – нелюбовь к холоду.

Я отпила глоток своего отвара, поморщилась и не выдержала:

– Инспектор, и все же, что насчет господина Исмира?

– Господина Исмира? – повторил он с непонятным выражением и с видимым нежеланием отставил чашку. – Да, голубушка, конечно! Только…

Хм, впервые я видела инспектора Сольбранда в таком смущении! И долька лимона в его запахе.

– Инспектор, что с вами? – удивилась я и заставила себя глотнуть отвара.

– Голубушка, скажу как на духу! – начал инспектор и, сцепив руки, принялся хрустеть суставами. – Вы много лет меня знаете и, надеюсь, доверяете…

– Инспектор! – произнесла я укоризненно, и он, вздохнув, решился:

– Не лезли бы вы в это дело, голубушка!

– Хм… – От неожиданности я едва не поперхнулась своим напитком. Отставила чашку от греха подальше и призналась: – Инспектор, я не понимаю! Неужели эта история с духами настолько серьезна?

– Какая история с духами? – вытаращил он круглые голубые глаза. – Голубушка, вы о чем?