Аризонец опустился перед девушкой на колено, грубовато плеснул ей в лицо водой из фляжки. Вздрогнув, Алисия открыла глаза, не сразу понимая, где она и что с ней произошло. Отплюнула с губ песок.

– Что случилось? – тихо спросила она, пытаясь оглядеться в пещерной темноте.

– Ваша лошадь сломала ногу, – ответил Джед, ударом ладони загоняя в горло фляги пробку.

– Спасибо, – благодарно выдохнула девушка.

Джед расслабил под подбородком завязки шляпы, небрежным жестом отогнул большой палец в сторону Генри.

– Мистеру Нью-Йорку спасибо, это он спас вас.

– А он спас нас всех, – добавил Генри, кивнув подбородком на Джеда.

– Спасибо вам обоим, – пытаясь подняться, девушка протянула за помощью узкую изящную ладонь.

Генри и Джед одновременно протянули ей руки. Едва приметным движением потянувшись к руке Генри, Алисия заколебалась, нерешительно задержала ладонь по центру, между руками молодых людей. Но колебания девушки продолжались не более секунды, − она решительно протянула вторую руку и, приняв помощь сразу от обоих парней, поднялась, отряхнула от песка и пыли юбку.

Подсвечивая себе спичками, Джед огляделся, нашёл охапку хвороста, заготовленную каким-то запасливым путником, разжёг костёр. Лошади испугано фыркали, жались к стене пещеры и это было совсем не похоже на тот страх, который они испытали от стихии.

− Что с ними? − не мог понять Генри, вытряхивая из-за ворота песок.

− Им не нравится наш сосед, − бесстрастно ответил Джед. − Расседлаем их у противоположной стены, там им будет спокойнее.

− Какой сосед? – У Алисии слезились от песка глаза, она тёрла их носовым платком.

− Не волнуйтесь, от него не будет вреда.

Джед увёл мустанга в другой конец пещеры. Ведя вслед за ним своего коня, Генри насторожился: привычка аризонца недоговаривать начала пугать его. Опыт последних дней подсказывал, − такие недоговорённости предвещают неприятности. И, правда: только он об этом подумал, − раздался испуганный вскрик Алисии.

Бросив поводья, Генри кинулся на выручку. Джед с невозмутимым видом продолжал расстёгивать подпругу седла. В два прыжка Генри оказался рядом с девушкой и, проследив за её взглядом, почувствовал, как холод ужаса мурашками прошёлся по его спине.

Прислонившись к скале, в слабом мерцающем свете костра сидел полуистлевший мертвец. Генри как заворожённый не мог отвести от него взгляда, со странной смесью ужаса и любопытства разглядывая оскаленные зубы, едва прикрытые сгнившими губами, чёрные провалы пустых глазниц, лохмотья одежды, кости, остро проступающие под коричневыми лоскутами кожи.

Только спустя несколько немых секунд Генри овладел собой, – увёл девушку к костру.

− Мы должны найти другое место, − решительно сказал он Джеду.

− Что ж, ищите. – Джед кивнул подбородком на выход из пещеры, где в сумраке клубились пыль и песок, равнодушно пожал плечами, снимая с мустанга седло. – Но я на вашем месте не торопился бы. Покойники народ смирный.

Вскоре молодые люди, неволей смирившись с неприятным соседством, сидели вокруг кипящего на костре кофейника. Джед сладко потянулся, лёг, прикрыв лицо шляпой, а Генри всё ещё обеспокоено кидал взгляды в тёмные углы пещеры. Красные сполохи огня на каменных стенах, глубокие чёрные тени, полусгнивший мертвец, – всё это казалось ему картиной великого Рембрандта – непревзойдённого мастера игры света и тени.

Продолжить путь в тот день не удалось: пришедшая вслед за смерчем гроза продлилась несколько часов, а когда она стихла, наступил вечер. Пришлось расположиться на ночлег в той же пещере. Поужинали рано и легли спать, когда сквозь широкий и низкий вход в пещеру ещё видна была на очистившемся от туч небе лиловая полоса позднего заката.