Гор Сария стремительно спускается по винтовой лестнице и оказывается в узком коридоре, хорошо различимом в свете ползающих по сырым стенам светящихся жуков. Такие встречаются в пропитанных древней магией Замках — поглощая остаточные элементы заклинаний, они разгоняют темноту своим сиянием. Вдоль длинного коридора видно несчётное число одинаковых дверей. Архимаг выбирает вторую слева, и слух его режет скрип отодвигаемого засова. Изнутри повеяло тёмным смрадом. Чуть меньше года там заперт узник. Подвешен на цепях, прокалённых дыханием лафэт, чтобы с помощью магического камня кровена из его воспоминаний был создан фантом и доставлен Ариш — жрице Храма Амунаи. Кто, если не копия отца-изувера способна пробудить мрак, в ней сокрытый? Ту холодную и удушающую тьму, которая притаилась глубоко внутри и уже наверняка рвётся на свободу.

Зачастив в дом Грёжес, архимаг ощутил внутри избранницы Лера Разова след бездны. Бывшая жрица Храма Амунаи точно связана с чернью! И теперь, когда Гор Сария подпитал её тёмное семя новыми мучительными воспоминаниями, убрать с дороги досадную помеху не составит труда. А пока события развиваются в нужном русле, сам он усилит их власть над выбранными судьбами.

Гор Сария протягивает руку и на лбу порабощённого пленника выжигает символ расслоения. Удерживающие цепи звякают, и от безвольного призрака Георга Стренза отделяется новый фантом. Встав на колени, он склоняет голову:

— Хозяин? — в голосе ожидание приказа.

— Призови в столицу империи парочку сильных Крувов, — даёт указание архимаг. — Местных не трогать. Ждите дальнейших указаний.

— Слушаюсь, — отзывается фантом, прежде чем истаять.

Выполнив задуманное и покинув темницу, Гор Сария направляется в жилую часть Замка. Увешанные портретами предков коридоры и просторные проходные комнаты с резной или каменной мебелью кажутся совершенно пустыми. Прислуга дома Висталей умеет быть незаметной и, предугадывая желания хозяев, чётко понимает, когда следует угодить, а когда держаться на расстоянии. За оплошности тут всегда жестоко наказывали, а за нарушение правил до сих пор можно в лучшем случае оказаться на улице, в худшем — получить клеймо нерадивого слуги, а то и вовсе сгнить в застенках. Вистали обычно не признавали ошибок: ни чужих, ни своих. В былые времена своими землями они правили жёсткой — если не сказать жестокой — рукой. Несогласных — казнили, верных короне — одаривали. Членов этой семьи часто называли узурпаторами, хотя подмечали их избирательное благородство.

Но с момента объединения четырёх королевств многое изменилось. За последние столетия древний королевский род разделился на три ветви: Вистали, Висты, Висы.

Из Висталей, как правило, Провидческим Камнем Окольса выбирался Верховный Маг и соправитель империи. И именно в этой линии сохранилось диктаторское наследие и непримиримость к чужим ошибкам. Аналогичные черты характера среди рода Вистов проявлялись наполовину, а у Висов отсутствовали полностью. Можно сказать, что последняя ветвь некогда самостоятельной правящей династии была наиболее гуманна и меньше всех стремилась к власти, тогда как у предпоследней наблюдалась верность традициям, удивительным образом сочетавшаяся с тягой к свободе от условностей.

А вот Вистали, за редким исключением, мир делили на чёрное и белое, не признавая других оттенков. Поэтому Гор Сария не отличался гуманизмом, и интересы империи всегда ставил на первое место. Его верность долгу безмерна. И пусть в душе архимага горело несогласие с велением Окольса, ибо, как правильно заметил Абьюз, Лер Разов — не Висталь, но он никогда не станет оспаривать выбор магического артефакта, передававшегося в их роду из поколения в поколение около пары тысячелетий. Верность наследию в крови Висталей. Это их сила, их нерушимый якорь. И ничего не изменилось, невзирая на чувства архимага к Алмэи Чьёрин.