Как и в большинстве других случаев, участники конкурса получили программу с достаточно подробным заданием. Оно предписывало предусмотреть три основных элемента – собственно монумент, музей и площадь для сборищ.

Но мы, вместо какого-либо монумента, обычного в подобных случаях, предложили своего рода "зрительный микрофон" в виде гигантского экрана за спиной выступающего[2-17]. Сейчас такие устройства уже широко применяются. Но тогда, в 1963 году, ничего подобного нигде в мире не было. Появились лишь первые публикации о проводимых экспериментах по разработке технических устройств подобного рода. Так что, мы «поторопились» лет на 20–25.

Конечно, лестно ощущать, что смог опередить время на два десятка лет. Однако впоследствии оказалось, что от преувеличения этого собственного достижения лучше воздержаться. Выяснилось, что еще намного раньше, за многие десятилетия до появления телевидения как такового, удивительный художник 19 века Альбер Робида не только предсказал появление подобного технического устройства, но и нарисовал его, причем настолько похоже на современные телевизоры, что возникает сумасшедшая мысль о реальной возможности путешествия в будущее (Рис. 2–08). Современники Робида воспринимали его рисунки лишь как карикатуры в газете[2-18]. И никому даже в голову не пришло, что это самый настоящий «дизайн в заначку», говоря современным языком. Этот и многие другие рисунки Робида подтверждают правомерность архитектурного и дизайнерского проектирования на неопределенно далекую перспективу.

Следующей частью нашей задачи, было сохранение информации о событии, которому посвящен проектируемый мемориальный комплекс. Как нам казалось, наибольший интерес представляют предметы, являвшиеся свидетелями и непосредственными участниками события – оружие, боевая техника и пр. Поэтому эти объекты целесообразно сохранить, «законсервировав» на века или даже тысячелетия. С этой целью мы вместо «обычного» музея запроектировали прозрачные шары, в которые навечно запаяны трофейные танки, вертолеты и пр. (Рис. 2–11).

Мысль о создании подобных устройств возникла у нас в результате довольно длительных предпроектных изысканий в областях, довольно далеких от архитектуры. Во время одного из посещений Политехнического Музея нас заинтересовала такая информация. Оказывается, ученые обнаружили некий кусок вещества типа прозрачного воска, в котором «запечаталось» в полной сохранности некое насекомое, жившее на Земле много тысяч лет тому назад. Это натолкнуло нас на мысль предложить сделать экспозицию музея в виде прозрачных шаров, в которые «запаять» трофейные танки, вертолеты и другую технику.

В итоге мы решили, что комплекс, состоящий из "зрительного микрофона", шаров и объединяющей их гигантской бетонной плиты, служащей основанием всего сооружения, уже сам по себе достаточно эмоционален и делать кроме этого еще какой-либо монумент в общепринятом смысле слова просто излишне.

Со времени создания нашего проекта прошло уже более 50 лет, но ничего подобного пока еще не создано. Так что не знаю, насколько именно мы опередили свое время, во всяком случае, больше, чем на лет 60–70. Что же касается отношения к нашему предложению, то через несколько лет я совершенно случайно узнал, что наш проект вообще не был послан на Кубу. По всей видимости, какой-то чиновник решил, что это просто бред и подобные проектные материалы можно попросту уничтожить (даже не поставив нас в известность). О противозаконности подобных действий в те времена никто не задумывался.

Что же касается «бумажной архитектуры» как «неархитектуры», то к этому жанру мне довелось приобщиться лишь однажды. В 1989 году, совместно с архитекторами А. Хауке, Л. Турганбаевой и Ю. Бахмутовым, я выполнил конкурсный проект, названный мной «Дом-Сага»