Как заставить людей двигаться, если ничего не происходит? Но как же так, на свете постоянно кто-то воюет, кто-то умирает, кто-то влюбляется, ладно, в последнее чувство я не верю. Я просто начал верить в высказывание: ведь в сердце слабом от любви, нельзя предполагать спокойствие и твердость. А эти качества были важны в современном мире. Но в мире постоянно что-то происходит. Почему это никак меня не затрагивает? А может быть это, и к лучшему. Нет, конечно. Я же художник, у меня должны появляться мысли под впечатлением, а у меня нет этих самых впечатлений. Нет никакого азарта, это плохо. Я сижу в четырех стенах уже много лет, а сейчас не могу ничего придумать. Что-то, конечно, получается, но этого мало. Это обычные работы без интереса. Я их не люблю и складываю стопками на подоконник. Они все равно никому не нужны, и потребуется чудо, чтобы у меня их купили. Да я и не хочу их продавать. С голоду я не умру.

В комнате на полу у меня лежит ковер. Я люблю на нем лежать, разбрасываю подушки и лежу в них. Это помогает уйти от всего окружающего мира и не мешает мозгам работать. Сегодня днем я пролежал так очень долго. Нужно сварить кофе, кофе помогает думать, или я хочу есть? Нужно что-нибудь набросать, а потом уже идти кофе варить. Так больше нельзя. Я схватил куртку, сел в машину и решил прокатиться по городу. Нужно было успеть отвезти машину к дому и уехать на вокзал. Город был скучным. Повсюду были небрежно налеплены новогодние гирлянды, всякие разноцветные вывески. Но было скучно. Все пытаются найти в ночном городе что-то особенное, что-то красивое. На самом деле ночной город отличается от дневного лишь тем, что света на улицах чуть меньше, днем светит солнце, ночью разноцветные лампочки, а еще, ночью нам не так кидается в глаза то безобразие, та грязь, которую мы наблюдаем днем. Жизнь тоже не меняется. Кто-то спит ночью, кто-то днем, и рабочий график смещен точно так же, поэтому людей не становится меньше.

Я стал замечать за собой импульсивные поступки. Когда хотел – выезжал по ночам в город, хотя сейчас еще было семь часов, но это было совсем не вовремя. Я стал все меньше и меньше откладывать дела на завтрашний день. Мне стали дороже мои дела, и теперь я не мог откладывать их на завтра, потому что совершенно не знал, и никто не знает, какие беды этот завтрашний день мог бы всем принести. Я проехал по проспекту мимо арки, ведущей к моему старому офису. Подумал, что так хотел обрести свободу мысли, что от многого отказался – и, отказавшись от всего, я не могу контролировать свои мысли, которые постепенно бросили меня одного.

Вернулся домой к девяти часам. Поставил машину, и забежал домой поужинать. Пицца и макароны уже надоели. Поезд у меня в одиннадцать. Нужно было собираться. Но даже нечего брать, и я так ничего не взял.

Я с детства обожал вокзалы, точнее запах, который исходит от поездов. Это непередаваемый запах. Сейчас я стал любить вокзалы и с профессиональной точки зрения, все-таки они были красивыми. Когда мне было шесть лет, целый год я жил с родителями на побережье Балтийского моря. Мы жили в нескольких километрах от него и добирались на электричке туда практически каждый день. Я так любил шпалы, припудренные красным песком камни и тот запах. Я не забуду его никогда. Я был влюблен в ту атмосферу, я так обожал кататься на поездах, был таким наивным, спокойным, как бы хотел и остаться таким навечно и никогда не узнать, что же такое реальный мир, которым нас тогда так заманивали. Мне нравилась громкая связь на перроне, но никогда не мог понять, что там говорят, было смешно, что кто-то всю жизнь проводит сидя у микрофона, а никто его не слушает, и не понимает. Люди привыкли делать большие вещи незаметными. Повсюду было очень много людей, кого-то встречали, кто-то плакал, было много деловых людей с черными чемоданчиками и шляпами, кто-то возвращался с работы на поздних электричках, а я ехал в никуда.