Но в письме причина не названа! Шеф словно намекает.

«Больше доверия, мадемуазель Шапталь! И себе самой и, если это возможно, мне».

Мод закрыла папку, положила на место, спрятала блокнот в сумочку. Сонно звякнули потревоженные ключи, но кровь в висках не отозвалась, сердце билось спокойно и ровно.

Доверять вам, шеф? Разве что в День святого Глянгляна. Или когда у кур зубы вырастут![17]*

Пометку на карте оставила как есть, а в шумный строй версий впихнула еще одну, хоть и не слишком вероятную. Что могло случиться за неполную неделю между утверждением маршрута и письмецом в изящном конверте?

У шефа – неизвестно. В славном городе Париже много чего, но все не в тему. В мире? Газеты сообщают о массовых арестах в большевистской Москве, о волнениях в румынской Трансильвании… А у нее самой? Мод занималась лишь выставкой, все прочие дела завершены или отложены. Новые знакомства? Усатый Жорж Бонис, анархист-гитарист и…

…Ростислав Колчак.

* * *

На заднем сиденье завозились, ойкнули, вздохнули тяжко.

– Уже приехали?

Над спинкой сиденья воздвиглось нечто сонное, с изрядно помятой прической. Мотнуло головой.

– А-а-а… Нет еще?

Сидящий за рулем Жорж Бонис лишь усмехнулся в усы. Мод, прикрывшись ладонью от яркого полуденного солнца, поглядела вперед, на забитое машинами шоссе.

– Выехали. Кто-то из нас, кажется, изучал маршрут?

Арман Кампо уснул почти сразу после старта, удобно пристроившись на мягком кожаном сиденье. Девушка даже успела позавидовать. Крепкие нервы у красавчика – или в самом деле наработался за ночь. Не руками, понятно.

– Маршрут? – Черноволосый сонно моргнул. – Э-э-э-э… Шоссе 50, первая остановка в Шартре, там обед. Кстати, не очень советовал бы, ни одного приличного ресторана.

Упал на сиденье, принялся тереть ладонями глаза.

– Из Парижа долго выбирались, – разомкнул уста Бонис. – Габариты у нас нестандартные, а улицы забиты. Говорил же, на рассвете надо было выезжать.

Предложение, в целом здравое, не поддержала сама Мод. Если на рассвете, значит, просыпаться придется среди ночи. Предложила стартовать в девять, но черноволосый запротестовал, заявив, что ранние подъемы вредны для нервной системы… Усач лишь пожал широкими плечами. Его дело – баранку крутить.

Сзади все затихло, и девушка решила, что красавчик Арман опять отдался Морфею. Ошиблась. Встрепанная голова возникла вновь.

– Мод, а можно в Шартре я на почту зайду?

Девушка если и удивилась, то не слишком.

– Можно. Если хочешь, могу сама телеграмму составить. «Проезжая город Шартр, моя душа полна только тобой. Точка».

Голова исчезла, но через несколько секунд сзади послышалось неуверенное:

– Мод! Помнишь, я говорил тебе насчет изменений в маршруте? Ма-а-а-аленьких, совсем малюсеньких…

Эксперт Шапталь негромко зарычала.

– Но, понимаешь, меня будут искать. Это важно!

негромко пропел Жорж Бонис, не отрывая взгляда от дороги. Сзади послышался тяжелый вздох.

– Если бы! Меня искать будут… мужчины.

– О-ля-ля-ля! – «Вспышка» дрогнула и слегка вильнула. Мод же еле заметно пожала плечами. Собственно говоря, почему бы и нет? Промолчала, зато не стерпел усач:

– А эти мужчины, Арман, молодые, старые? Сильно пристают?

Не дождавшись ответа, добавил решительно:

– Только уговор: я в этом не участвую.

– Жаль! – донеслось сзади. – Я, в общем-то, на вас рассчитывал.

Машина вновь вильнула, и Мод решила, что самое время вмешаться. «Вспышка» – особа габаритная, а шоссе, считай, переполнено. Не успела.