– Майк, как думаешь, какой факультет самый большой будет? – спросила белокурая девушка староста стихии Земли у Майка Сандерса.

– Да как обычно, человек по двадцать пять на курс, плюс минус поровну – ответил староста Огненных, он не понимал, зачем она интересуется этим вопросом, и отвечал просто потому, что задали вопрос.

– А Охотник будет? – продолжила девушка Земли.

И они захохотали в один голос, вот к чему этот вопрос? Второго Охотника ждали, и в то же время не верили в его появление. Многие родители хотели такой судьбы для ребенка и втайне надеялись, что жаба выберет именно их ребенка, но за последние двадцать лет появился только один.

– Не помню ни одной достойной крови из этого курса, то, что Рэйвен станет Охотником, знали сразу. Задолго до его поступления, но что-то не припомню такого же достойного рода в последнее время.

Девушка томно вздохнула при одном упоминании имени Рейвена Ричардсона, ничего удивительного в этом не было, добрая половина представительниц Академии женского пола с ума сходила от этого студента. Разговоры барышень при общении друг с другом всегда сводились к обсуждению Рейвена.

Наконец они подошли к большой деревянной двери, увенчанной металлическими вставками с причудливыми узорами, на ней были выжжены все символы стихий по кругу, а в центре скрещённые ножи.

– Ну что, готовы умереть от страха, желторотики? – засмеялся рыжий парень, открыл дверь и пропустил студентов в комнату ожидания.

Студенты толпились перед дверью ведущей в комнату жабы, вокруг стоял жуткий галдеж, несколько скамеек сразу заняли особо нервные парни и девушки в ожидании аудиенции, они садились на лавочку и старались не дышать, от нервного напряжения покачиваясь из стороны в сторону.

Все преподаватели находились внутри, тяжелая деревянная дверь периодически открывалась, и юные маги по одному выходили, пропуская после себя нового студента. Как только выходил очередной маг, следующего вызывали по фамилии, а выходя, юные маги выглядели сильно помятыми, у некоторых была подпалена одежда, и их сопровождал стойкий запах гари, некоторые выходили по уши в грязи, с других вода текла, как будто их окунули в фонтан, у части будущих студентов на выходе вся голова была в сосульках, и так далее. Студенты, еще не прошедшие испытания, набрасывались с вопросами: «Что было?», «Как прошло?», «Страшно?», «Сложно?»

Но старосты не допускали разговоров с прошедшими испытание, забирая их. Да и те, кто прошел, не готовы были к беседе и просто старались прийти в себя.

– Студентка Виктория Дансонс, входите, – прозвучал голос в открытую дверь.

Юная красавица с пышной копной вьющихся каштановых волос прошла к двери, бросила взгляд на остальную толпу, громко вздохнула и вошла. Родители предупреждали, что она должна пройти испытание достойно, и подводить их девушка не собиралась.

За дверью ее ждала полутемная комната с горящими фонарями, количество которых не давало достаточного света, чтобы рассмотреть комнату. Восемь взрослых человек, которых она знала с самого детства, присутствовали здесь. Это самые сильные преподаватели, которые обучали студентов в Академии на данный момент.

Уилл Флеминг смотрел с интересом на каждого студента, пытаясь заранее просчитать, куда определит его жаба. Он любил разгадывать различного вида загадки в своих мыслях, загадывал их себе в любой удобный жизненный момент. Обдумывая варианты правильного ответа, он приглаживал свои великолепные густые усы.

– Виктория, просим, – он показал рукой в направлении двух дверей, между которых на высокой величественной тумбе и сидело загадочное существо. Известная всему магическому миру, несравненная и почтенная Жаба Гвинея.