Оставляя пока в стороне подробности, констатирую: в их лице мы имеем дело с весьма своеобразным и неожиданным явлением в постсоветской России: младобольшевизмом.

Иногда побеждает не лучшая часть человечества, а бόльшая.

Эразм Роттердамский

К сожалению, приходится констатировать: тлетворное влияние западной историографии и социологии последнего полустолетия, в частности, различные измышления т.н. конструктивистов, отразившиеся в кривом зеркале отечественной науки, дурно сказалось на творчестве даже лучших российских ученых. В нашем случае это, в первую очередь, касается оценки Октябрьской революции и Гражданской войны.

«Есть определенная доля истины в националистической самооценке, когда народ управляется чиновниками другой, чужой высокой культуры, гнету которой должно быть противопоставлено прежде всего культурное возрождение и в конечном счете война за национальное освобождение»24. Вот из этой фразы весьма, на мой взгляд, недалекого философа-марксиста Эрнста Геллнера, оброненной в 1991 году, и выросла вся концепция Соловья—Сергеева.

В чем она состоит? Огрубляя, скажу: она представляет Октябрьскую революцию и Гражданскую войну именно как национальное освобождение русского народа от гнета чиновников «чужой высокой культуры», прямо по Геллнеру. Даром что никакого культурного возрождения она не принесла, ведь у русских именно с тех пор – ни своего государства, ни своих политических лидеров, ни своей столицы; они стремительно потеряли и доныне не вернули ни свою веру, ни свою национальную культуру, а теперь еще так же стремительно теряют свой язык. Прямым результатом революции было поражение русских в правах, утрата ими своего государства и превращение их в бесправного и безответного донора для других народов советской империи. Таковы были как ближайшие, так и отдаленные результаты того самого Октября, который авторы возвышенно именуют «русской революцией». Спрашивается: если революция была «русской», то почему же ее результаты оказались столь вопиюще антирусскими?

Первоцветом этой ложной концепции в постсоветской России смело можно назвать книгу Валерия Соловья «Русская история: новое прочтение»25, представляющую собой его докторскую диссертацию по истории. Затем Соловей закрепил и доразвил эту концепцию в вышедших следом книгах, в том числе в соавторстве с сестрой, Т. Д. Соловей26. Продукт высокого интеллекта, обремененного немалыми познаниями, книги Соловья интересны и ценны как своими откровениями, так и своими заблуждениями.

Сергей Сергеев, работающий над докторской диссертацией, посвященной декабристам, параллельно двигался своим курсом. Но сегодня он – младший партнер Соловья в развитии антидворянской концепции. Взгляды Соловья оказали на него сильное воздействие, сказавшееся концептуально в его работах постольку, поскольку они неизбежно выводят нас на тему революционных преобразований России (Ленин недаром периодизацию революционного движения в нашей стране начинал именно с декабристов). Обвиняя дворянство в срыве русского нациестроительства27 в России, Сергеев вполне естественно связывает «исправление положения» с антидворянским вектором Октября, в чем ему неоценимую услугу оказывают утверждения Соловья. В итоге, в более поздних публикациях, теперь уже Соловей ссылается на Сергеева, происходит, так сказать, перекрестное оплодотворение их работ взаимными ссылками.

Мне уже приходилось полемизировать и с первым, и со вторым автором по отдельности насчет некоторых аспектов их теории28. Но поскольку среди современных историков, исследующих русскую тему и притом открыто исповедующих русский национализм, единомыслием с названными коллегами никто пока не отличился, их взгляды имеет смысл рассматривать совместно, соблюдая хронологию и размечая приоритет. Вначале – слово авторам.